Джон Гришэм: Дело о пеликанах

Часы ее лежали в сумке, и у нее не было намерения их надевать по крайней мере еще полгода. Но по привычке взгляд время от времени тянулся к запястью. Окно открылось с усилием, и вместе с раскаленным воздухом в комнату хлынул разноголосый шум торгового квартала.

В то первое утро на острове она целый час стояла перед маленьким окном и наблюдала пробуждение гавани. Оно происходило без спешки. Возвращаясь к жизни, медленно приходили в движение большие корабли, на палубах парусников зазвучали мягкие голоса. Первый появившийся человек сразу же бросился в воду, совершая свой утренний заплыв.

Она могла бы ко всему этому привыкнуть. Ее комната была маленькой, но чистой. Кондиционера в ней не было, но вентилятор работал отлично и создавал достаточно прохлады. Вода подавалась почти все время. Она решила пробыть здесь пару дней, а возможно, неделю.

Здание гостиницы находилось в окружении других строений, тесно прижимавшихся друг к другу вдоль улиц, спускавшихся к гавани. Она чувствовала себя в безопасности среди большого скопления людей на улицах. Она могла пойти и найти все, что ей было нужно. Сент-Томас был известен своей оживленной торговлей, и она лелеяла мысль о покупке одежды, которой можно было бы долго пользоваться.

Здесь были и более комфортабельные отели, но пока ей больше подойдет эта гостиница. Покидая Сан-Хуан, она дала себе зарок больше не оглядываться назад. Она прочла в газете в Майами статью и видела переполох по телевизору в аэропорту, поэтому знала, что Маттис скрылся. Если они и сейчас охотятся за ней, то только из чувства мести. И если найдут ее после столь хитроумного запутывания следов, которое она предприняла напоследок, то они неземные существа и ей никогда от них не оторваться.

Она верила, что здесь их нет. Тем не менее в течение двух первых дней она не отваживалась уходить далеко от своей маленькой гостиницы. Да и нужды в этом не было, поскольку торговый центр находился рядом. Занимая всего четыре квартала в длину и два в ширину, он представлял собой огромное скопление мелких магазинов и лавочек, в которых продавалось все, что угодно. Аллеи и тротуары в нем были переполнены американскими туристами, сошедшими с больших кораблей. В своей соломенной шляпе и живописных шортах она была обычной туристкой.

Дарби купила первый за полтора года роман и прочла его за два дня, лежа на маленькой кровати под мягким дуновением ветра от вентилятора под потолком. Она сказала себе, что не будет читать ничего, связанного с законодательством, пока ей не исполнится пятьдесят. По меньшей мере один раз в час она подходила к открытому окну и рассматривала гавань. Однажды она насчитала двадцать океанских лайнеров, ожидавших швартовки.

Комната сослужила свою службу. Она проводила свое время с Томасом и плакала, считая, что делает это в последний раз. Дарби хотела оставить свою вину и боль в этом маленьком уголке Шарлотты Амали и выйти отсюда с доброй памятью и чистой совестью. Это оказалось не столь трудно, как она думала, и на третий день слезы иссякли. Она швырнула книжку всего один раз.

На четвертый день, утром, она собрала свою сумку и через двадцать минут добралась на пароме до Круз-Бэй на острове Сент-Джон. Взяв такси, она отправилась по Северному приморскому шоссе. Стекла в машине были опущены. Ветер дул ей в лицо. Музыка, лившаяся из приемника, представляла собой ритмическое сочетание блюза и регги. Шофер выстукивал ритмы на баранке и всю дорогу напевал. Она притопывала в такт ногами и, закрыв глаза, с удовольствием вдыхала пьянящую свежесть утреннего бриза.

Шофер свернул с шоссе в Махо-Бэй и медленно повел машину к морю. Она избрала этот остров среди сотни других по причине его неосвоенности. На берегах бухты стояло лишь несколько коттеджей. Шофер остановил машину на тенистой дорожке, и она расплатилась. Домик располагался у подножия горы, спускавшейся к морю. Он был выстроен в чисто карибском стиле — белый деревянный остов под красной черепичной крышей — и весь обращен к морю. От дороги она по тропинке прошла к дому и поднялась по ступенькам. Дом был одноэтажный, с двумя спальнями и двориком, выходящим к морю. Плата за его аренду составляла две тысячи в неделю, и она сняла его на месяц.

Поставив сумки на пол в маленькой прихожей, она вышла в свой дворик. Берег начинался в десяти шагах от нее. Волны тихо накатывали на него. В бухте, окруженной с трех сторон горами, неподвижно стояли две яхты. Резиновый плот, облепленный детьми, с плеском и брызгами двигался между яхтами.