— Кто-то здесь был, — повторила она, вынув из холодильника бутыль с «весенней водой». — Я уверена, Тим.
— Давай я посмотрю.
Он обошёл весь нижний этаж, посвистывая, пока открывал шкафы и заглядывал за дверцы. Они встретились в холле и вместе вернулись в библиотеку. Упали сумерки, и лампа бросала яркий свет. За окном пронёсся новый порыв ветра. Скоро совсем стемнеет.
— Всё в порядке.
— Ты проверил серебряную посуду?
Он ухмыльнулся.
— Ага. Стоит себе, как ни в чём не бывало. Так что… не выпить ли нам?
Она отказалась, помотав головой.
— И мне бы хотелось, чтобы ты тоже не пил, Тим. Если кто-то… ну, предположим, они до сих пор в доме?
Он удивлённо посмотрел на неё.
— Почему ты так считаешь?
— Не знаю. Мне стало что-то не по себе, ещё когда мы выехали на дорожку. Эта штора наверху…
Он растянулся в кресле, испытывая облегчение — новая забота заставила её отложить оружие. Он понимал, что она права, оценивая его предыдущее поведение. Он имел в виду именно Лиз, когда, у Бретертонов, покачиваясь в плетёном кресле, в общих выражениях рассуждал о стране, её бессмысленных институциях и о банкротстве либералов, но на самом деле он описывал Лиз. Почему? Почему он хотел косвенным образом оскорбить свою жену? Потому ли, что он был сыт по горло своими бесконечными конференциями и совещаниями, юридической фирмой, участием в Наблюдательном Совете Гарварда и в бессмысленных комиссиях в Вашингтоне, которые только отнимали у него время? Тим Кроуфорд, уважаемый в обществе юрист, с безупречной репутацией, здоровый человек, несёт что попало. Какие-то нелепицы. Втайне он и сам не понимал, какую цель преследует. Просто какой-то жуткий замкнутый круг. Завидует ли он тем бурным ярким эмоциям, которые буквально фонтанируют из самых глубин существа Лиз? Не его ли омертвелость тому причиной, что он высмеивает энтузиазм Лиз? Он обмяк. Он чувствовал себя пустым и никому не нужным. Пять порций джина — это он явно перебрал. Ему лучше глотнуть аспирина и сварить пару яиц, иначе все воскресенье он будет мучиться тупой головной болью.
Лиз сидела на краю его письменного стола, свесив босую ногу, и платье туго обтягивало её бёдра. Он знал, что сотни мужчин завидовали ему при взгляде на эти ноги, по весне тронутые нежным загаром, приобретённым на теннисном корте Фейрхилла; сейчас они были тёмно-коричневые, потому что во второй половине дня, удовлетворив свои многочисленные интересы, Лиз загорала у бассейна. Удовлетворив? Он улыбнулся. Страсти Лиз никогда не могли найти полного удовлетворения.
Как она была красива сейчас, когда погрузившись в свои мысли, слегка наморщила высокий чистый лоб. Покачивая ногой, она барабанила пяткой по столу. Тим почувствовал, как к нему приходит желание; ему захотелось, чтобы Скотт и Холли были уже дома и лежали в постелях. Он бросил взгляд на корабельные часы, которые тихо тикали на каминной полке. Восемь сорок пять. Дети будут дома через полчаса.
— Тим.
Он вздрогнул, испугавшись, что сейчас на него обрушится очередная порция нелицеприятной правды. Он прикинул, что можно было бы включить 10‑й канал, который с одиннадцати утра гонит бесконечные мыльные оперы, но заставил себя сдержаться.
— Я вот о чём только что подумала. Ты помнишь тот недавний ночной звонок? Когда ты ответил, в трубке кто-то дышал, а потом раздался щелчок?
— Да.
— А сегодня днём мужской голос спросил Арчи. Когда я осведомилась, какого Арчи, говорящий повесил трубку.
— Это может быть совпадение, Пусс.
— Я знаю, но… Тим, я думаю, кто-то находится в доме. Я чувствую.
— Может быть. — Но эта возможность представлялась Тиму весьма сомнительной. Ведь дом стоял открытым из года в год — и никаких инцидентов. Несколько лет назад после вспышки волнений в городах Джерси, они начали закрывать двери, но каждый раз, поворачивая ключ, считал, что его предосторожности просто смешны, этакий мистер Милкетост с Грейт-роуд, и вскоре он отказался от этих мер.
— Я думаю, надо осмотреть и верхний этаж, — сказала она.
— Конечно. — Он стал приподниматься из кресла и обнаружил, что это усилие даётся ему с трудом.
Лиз покачала головой, — Нет, Тим. Не ходи. — Морщинки на лбу углубились.
— Никак ты испугана? — неподдельно удивился он. Лиз, очертя голову, бросалась в битву, но обеспокоить её было трудно.
— Не за нас, — ответила она. — Я думаю о Скотте и Холли. Им и так вечно мерещатся чудовища.
— В таком случае я тем более пройдусь по верхнему этажу. Ты всё себе вообразила, Лиз.
Читать дальше