Виктор Черепнин - Политпросветсказание

При этом он был человеком, жившим на стыке эпох – обещанный властями социализм вроде так и не наступил, а капитализм в этой стране как-то не торопился приживаться. Эти мысли роились в голове Громова, когда он сидел в кресле и смотрел на верхушки высоченных сосен из окна своего загородного дома. Почему-то в этот момент ему вспомнилось его счастливое детство, которое было реально счастливым – когда отец брал отпуск и вез всю семью к родственникам – как тогда было хорошо. Еще ему вспомнился двор, где прошло его детство и юность – типичный двор того времени, окруженный пятиэтажками рядом с пустырем, заросшим вековыми тополями на котором они, с ребятами его двора, играя – боролись с несправедливостью – представляя себя то средневековыми рыцарями, то мушкетерами, то робингудами. Тогда было другое время, даже играя, ребята жаждали подвигов. Сейчас все стало по другому, на каком то этапе все вдруг изменилось. Нынешние ребята все больше заняты компьютерными играми и мыслями о быстрой добыче денег любой ценой, и роскошной беззаботной жизнью. Приоритеты сместились, если раньше нормальным было стремиться отслужить в армии – то теперь считается геройством, если ты смог откосить. Нормальным считается тунеядство, не заработать честно – а хитро замутить… И при этом нет, не ребята стали плохими – система общественных отношений сложившаяся вокруг требует от них как от мыслящего живого организма вести себя именно так для того чтобы выжить и дать потомство. Все теперь как будто перевернулось с ног на голову – все, что раньше было нормой теперь вдруг стало неактуальным и наоборот, те вещи, которые раньше считались подлостью либо бесстыдством, сейчас стали нормой. Громов относился к той категории людей, которым было тяжело смотреть на то как некогда великая Страна постепенно превращалась в сборище воров, проституток и разбойников – именно тех персонажей которые на сегодняшний день являются основными киношными героями. При этом активно, с киношных экранов культивируется образ мента, или любого государственного служащего как заведомо непорядочного грязного персонажа. И самое страшное заключалось в том, что все это было отчасти правдой…

Все это, как-то особенно ярко промелькнуло в эти минуты размышлений, а может быть часы, в голове Громова. Даже волна горечи, подкатывающая в минуты подобных размышлений – сегодня была со сладким привкусом. Да и чего собственно было ему терять то, по большему счету. Терять было действительно нечего – то, что можно было потерять – это ощущение спокойствия и надежной уверенности в завтрашнем дне было потеряно уже давно – с момента того августовского переворота когда это ощущение было потеряно всеми жителями тогда еще большой и великой Страны – когда люди были противопоставлены друг другу, и в то время когда бывшие братские народы безжалостно убивали друг друга, их лжепредводители обобрали их до нитки – поставив на грань выживания, фактически уничтожив их как национальности, и по сей день продолжая самым подлым образом сея ложь, находиться у власти, уже фактически истребив собственные народы…

Место нахождения Громова не было известно никому. Даже близкие не знали о существовании этого дома. Он нужен был Громову для размышлений, которым он любил иногда предаваться на досуге. В этом доме Громов расслаблялся, в тиши и покое он мысленно перебирал все факты и события которые происходили вокруг, анализировал их, пытался строить логические причинно следственные связи между событиями, фактами, людьми. С детства еще Громов много читал о восточных философиях и культурах, он пробовал понять для себя, что есть такое медитация. Всю жизнь Громов размышлял над этим феноменом как медитация, его интересовал вопрос что она может дать конкретно ему, и что она может принести окружающему миру если ей активно предаваться. В этом доме, где на сотни километров вокруг были лишь леса, и звери Громов проделывал комплекс упражнений у-шу, которыми он обучился еще в детстве по журналам. В то время только были сняты запреты на всякого рода единоборства и восточные учения. Эта гимнастика хоть и непродолжительная по времени давала ему прилив энергии которой он учился управлять всю жизнь, или которая управляла им.

Было тихо. Громов принял решение сейчас не звонить ни кому. Пусть все пойдет своим чередом, что будет то и будет. В конце концов, наверное, ему конечно и было все таки, что терять, но он был человеком своего времени и дух патриотизма для него не был пустым звуком. Что-то внутри него подсказывало ему, что сейчас нужно действовать, если судьба вдруг предоставляла ему такой шанс. При этом конечно возникали и сомнения – кто позволит ему быть первым лицом государства. Возникали так же и опасения, что первый же его контакт с официальной властью может стать последним его контактом с кем бы то ни было. И Громов решил выждать. Время было. Нужно было выбрать правильный момент и действовать – действовать активно и не дать никому придти в себя и подготовится. С этими мыслями Громов вышел из дому собрал вещи и завел свой квадрик. На машине по дороге ехать он не решился, потому как понимал, что его сейчас активно ищут. Ранних встреч нужно было избежать. Все должно быть во время. Никаких эмоций. Нужно все сделать правильно. Поэтому Громов поехал напрямик через лес. У него созрел план. Нужно было еще подумать, все взвесить и переспать со всем этим.

Читать дальше