Андрей Кушаков - Аналитик. Агония власти

– Нет, – «отрезал» Андрей.

– Андрей Артурович…, – Клюкин явно подбирал слова, наблюдая за тем, как во рту у аналитика исчезает его последний бутерброд. – Поймите, нам с вами ещё разно предпринимать какие-либо действия.

– Пить, – попросил Узлов.

Клюкин налил стакан воды и, протянув ему, вновь уселся напротив Андрея.

– Друг, – утвердительно произнёс Узлов.

– Да, да, всё правильно Андрей Артурович, я ваш друг, я буду вам помогать.

– Таблетка, голова, – сказал Андрей, протягивая руку.

– Ну конечно, чуть не забыл, – виновато улыбнулся доктор, доставая с кармана капсулу. – Ещё пару дней и у вас перестанет болеть голова, так должно произойти.

Андрей проглотил капсулу и, глотнув воды, поднялся с места.

– Всё правильно, не будем долго беседовать, чтобы не навести на подозрения.

Андрей толкнул дверь кабинета, чуть не сшибив при этом, какого-то больного, проходящего в этом время мимо. Тот заорал на весь коридор и забежал в палату. Андрей, словно зомби, прошёл мимо всех и завернул в другой коридор, упирающийся в дверь на прогулочную площадку.

– Эй, псих, ты куда собрался? – окрикнул его один из санитаров.

– Птички, – сказал, не поворачиваясь, Андрей.

– Я тебе сейчас таких птичек покажу, быстро обратно пошёл.

Андрей развернулся и, проходя мимо, получил ощутимый удар по ноге.

– Это тебе авансом, а получка будет вечером, после отбоя.

Их всех согнали в зал, где они бездумно будут бродить целый час, играя друг с другом или смотря в телевизор. Голова Андрея «находилась» словно в тумане. Его возрождавшийся мозг, стал всё больше и чаще выдавать информацию об окружающей действительности. Он смотрел на этих людей и начал уже понять, что он не такой как они. Цвета, запахи, манера поведения, обстановка, всё начинало казаться ему, чем-то не реальным, это была не его действительность, не его площадка, не его жизненное «поле». Всё происходящее вокруг стало приобретать противоречивый и панический характер. Он даже не заметил, как его вместе с остальными буквально вытолкали на прогулку. Усевшись, под ветками дерева, он попытался настроить фокус мышления, но его сознание, дало понять, что ещё слишком рано и Андрей, сжав голову руками, посмотрел на небо. Где-то там была свобода. В ночных снах и образах, он видел себя другим. Он знал, что когда-то, он был свободным и мог, делать всё что захочется. Но почему теперь по-другому, почему?!

В эту ночь, он снова был подвергнут «очищению» холодной водой. Эти никчемные и злые санитары, издевались над ним и ещё над двумя больными, громко смеясь и прибавляя при этом напор воды. В этот раз их толком даже не вытерли. Андрей чувствовал, как злоба закипает в нём с катастрофической скоростью. Это значит, он был «жив». Он встал на правильный путь. Путь, когда гнев, свидетельствует о том, что человек не лишился всего, что делает его человеком. Он снял свою мокрую рубашку и, кинув её на пол, улегся спать.

В эту ночь, он лихорадил. Он вспотел. Проснувшись, он тут же сдавил голову и, отпустив ее, сильно удивился, так как она перестала болеть. Андрей посмотрел на мокрую майку и, подняв её с пола, надел на себя. Он подчинялся неожиданным приказам в своей голове, рождавшимся так же спонтанно, как и неожиданно уходившим из его сознания. Он подождал, пока все начнут просыпаться и, повторив имя старшей медсестры, поплёлся за всеми в ванную. Его тело действовало по-другому, шаг стал уверенней, а спина выпрямилась. Он удивлялся всему что видит, словно увиденное им, было впервые. Он быстрее обычного почистил зубы и теперь, просто ковырялся у зеркала, делая вид, что умывается.

Тарелка с кашей, была заменена у соседа слева на пустую тарелку, а компот «нечаянно» разлит по всему столу. Взяв абрикосовую косточку, он попытался расколоть её, за что незамедлительно, был выдворён из-за стола и препровождён в зал досуга.

Он долго стоял у окна, рассматривая облака и пытаясь мысленно придать им, хоть какую-либо форму.

– Андрюша, к доктору.

Он повернулся к Ирине и, дав взять себя под руки, отправился к доктору. Войдя в кабинет, Андрей увидел уже заготовленные свертки с едой.

– А-а-а, Ирочка, привели Узлова, очень хорошо. Извините дорогая, что не предлагаю вам чая, слишком много работы, – виноватым тоном произнёс Клюкин.

– Ничего страшного Александр Федорович, как-нибудь в другой раз.

– Договорились. Присаживайся голубчик, присаживайся.

– Если что…

– Вы в коридоре…, знаю, знаю. Мы недолго поговорим. Жаль, что наши беседы с господином Рожковым не приносят никакого результата.