Михаил Байков - Достигая крещендо

Хоть все и предсказывали, что из числа врачей появятся новые политические деятели, которые воспользуются своей героической борьбой с заболеванием, но по–настоящему пропиарился только Божесов, записавший (довольно справедливо) все успехи себе и оставивший все промахи Администрации Лапина и нерасторопным медикам. Божесов вырвался за рамки, пользуясь кризисом, и навсегда обеспечил себе репутацию жесткого, дисциплинированного, эффективного и харизматичного политика. Многие консервативные избиратели, ранее считавшие его слишком горячим, наглым и молодым, начали смотреть на него по–другому. Он же не боялся мнения людей и делал то, что считал нужным, смело и с юмором реагируя на любую критику. Благодаря этому, в том числе, он удержался и после эпидемии…

Меры коснулись и системы образования, которая технически все еще не была готова к вызовам дистанционного обучения с коллапса 2020 года. Объявление Божесов сделал в понедельник, а значит, через неделю учеба переместилась бы в дистанционный формат, но через две недели нас и так ждали законные каникулы. Поэтому я посчитал нужным обратиться к руководителям областного образования и в письменном виде предложить сделать каникулы досрочными, не переходя на дистанционный формат так быстро (все и так понимали абсолютную неспособность и неэффективность такого образования).

Первым делом я поделился своей выходкой с Ингой, встретив ее прямо у дверей в школу. Мы с ней проводили много времени вместе, болтая про разные вещи и смотря друг на друга уже совсем иным взглядом, она даже подарила мне термос по существенному поводу, окончательно войдя в мое сердце таким простым, но милым, жестом. С ней было хорошо. Но все равно я думал, куда нам двигаться дальше.

Впрочем, мою активность вокруг каникул она приняла с холодным скепсисом. И в этом проявлялось ее особое обаяние – во многих вопросах, связанных с социальными инициативами и устройством гражданского общества, она занимала позицию, прямо противоположную моей. Не понимала смысла рассуждений, часто называя их словами на ветер (и вообще она часто указывала на мое идейное упрямство и неготовность слушать собеседника. Хотя, кажется, не столько я не принимал ее мнения, сколько она специально не соглашалась с моими тезисами или отвечала на них сомнением, не принимая ни одно мое слово, как вещь, имеющую право на существование. Думаю, даже с этим высказыванием она бы не согласилась) ). Хотя в тот день ее отстраненность была объяснима – голову занимала практическая неприятность, связанная с плакатом для физкультуры, которому срочно был нужен ватман. Ингу же ожидал урок английского. Я сделал вид, что пропустил эту информацию мимо ушей, но в голове сразу же промелькнула задорная мысль воспользоваться окном в собственном расписании…

Поэтому, проводив Ингу до кабинета и перекинувшись с присутствующими людьми парой фраз о литературе и некорректных примерах для итоговых сочинений, я выскользнул на Божий свет из темных коридоров школы. День только начинался, но в моей голове шел лихорадочный поиск канцелярских магазинов, открывающихся в такой ранний час. В конце концов я завернул в кофейню и, пока мне готовили раф, элементарно загуглил необходимое место. Никакой проблемы с ватманом я не испытал. Даже напротив, возвращаясь с ним в одной руке и со стаканчиком кофе в другой, я подумал о мизерности своего жеста для Инги, хоть внутри и удивлялся своему поведению. Движимый иррациональным чувством, я прошел в школу через цветочный магазин, в котором купил несколько роз нежного цвета и заботливо завернул их в ватман, чтобы их было не видно. Цветы я дарил всегда внезапно, но удачно и повод находился, хоть это немного умаляло значение неожиданного проявления внимания. Инга же, надеюсь, мою спонтанность ценила.

И вот, с радостными и игривыми чувствами я в припрыжку поспешил обратно в школу, понимая, что урок вот–вот закончится. На крыльце я столкнулся с выбегающей Ингой… Она не сразу поняла, что я уже принес ей ватман, но все же мне удалось ее смутить. Почему–то именно такая застенчивая реакция последовала за моим чувственным жестом. Когда же из этого рулона выглянули розы, удивление ее достигло нового уровня.

– Вместе с ватманом в комплекте шли, представляешь! – с небрежной улыбкой произнес я, хоть и мог сказать что–то более значительное.

– Саш… – смутилась она. – Спасибо, но незачем было куда–то ходить…

– Да что ты, мне это только в радость! – говорил я, улыбаясь.