Михаил Байков - Достигая крещендо

– Вы ведь не зря сидели одиннадцать лет в кресле премьера? – спросила сильно запыхавшаяся Любовь Аркадьевна, пока ещё не закончились аплодисменты. – Столько наблюдаете за политикой, при этом столько несистемных убеждений…

– Не понимаю, к чему вы клоните, – как ни в чём не бывало произнёс Божесов, раскланиваясь. – Я домой, завтра день важный. Первые обсуждения генпрокурора.

– Один же после вас занял место в Лимске, пока вы губернатором там трудились? Вы его продвигать будете… Не коррупция, с которой вы боретесь? – спросила уже хищными интонациями Любовь Аркадьевна.

– Нет ничего проще борьбы с коррупцией, дорогая. Создал министерство со страшным названием, поставил ошалелого человека во главе и дал триста человек спецназа. Всё. Начнут бояться! Правда, скоро министр в Москве будет редко, предпочитая больше Европу, но так, увы, устроена жизнь.

Он ушёл, весело помахав рукой другим приглашённым чиновникам.

– Хитрец, – подошёл к Любови Аркадьевне её пресс–секретарь.

– Не то слово, – процедила она в ответ обыкновенным голосом. – Совершенный нестандарт, страшно представить, как он оказался в своём кресле…

– Я про ваш танец! Представляете заголовки: «Премьер спас от падения несистемную оппозицию».

– Пиарщик… – прошипела Любовь Аркадьевна.

Артемий Клёнов сидел на веранде ресторана своего отеля, вяло пережёвывая какое–то случайно заказанное обеденное блюдо из морепродуктов. Солнце агрессивно горело, нагревая асфальт, камни пляжа и стегая людей, покорно и не без удовольствия подставляющих ему свои спины.

Клёнов сидел в тени веранды, на автомате рассматривая окружающих, и напряжённо о чём–то думал… Прошло десять минут, и в лучах солнца на веранду зашёл епископ Евгений в синем подряснике, солнечных очках с синими стёклами и синих же мокасинах. Близоруко оглядевшись, он уверенно направился к столику Артемия.

– Обедаешь? – принимая вольготную позу, сказал он.

– После такой ночки это ещё завтрак, – неотёсанно усмехнулся Клёнов.

– Выспался?

– Просто восхитительно! Никогда так хорошо не спал!

– Это всё чарующая красота моего голоса, – снял очки епископ с наигранной гордостью.

– Да конечно! – усмехнулся Клёнов. – А игра какая! Где же ты в школе себя просаживал.

– Педагог апатию привил, – серьёзно проговорил Евгений, немного смутив Клёнова и делая официанту какой–то знак.

Артемий недолго помолчал, вновь раздумывая о том, что надо было сказать…

– Послушай, – начал он размеренно. – Спасибо, что вырвал меня из страны.

– Без проблем, это не такая трудная для меня задача, хоть ты и сотрудник спецслужб, – серьёзно отвечал епископ.

– Но, – продолжал Клёнов. – Меня уже вызывают в Москву, потому что возникают новые подробности одного дела…

Официант принёс епископу бутылочку Шабли и сыры. Это вторжение в попытку взвешенного разговора отшибло у Артемия готовность откровенничать.

– Ну? – отряхнул его Евгений, играя с вином в бокале.

– Да ладно… Давай не здесь об этом.

– Как скажешь, – отвечал епископ. – Тогда о встрече выпускников. Я прекрасно помню твоё предложение встретиться всем в 30 лет «в каком–нибудь незабываемом месте», – передразнил интонации Клёнова епископ.

– Ага.

– И наверняка ты предлагаешь мою виллу в качестве локации?

– Ага, – кивнул самодовольно Клёнов.

– В такие моменты, – поднося бокал к губам, говорил Евгений. – Жалеешь, что учился в приличной школе… Учились бы в обыкновенной, тогда половина одноклассников была невыездными по судимостям или кредитам…

– Очень смешно, – оборвал эти рассуждения Клёнов. – Ты согласен провести встречу у себя на даче?

– Друг мой, – протянул епископ это обращение. – Дача – это Кузьминки, а у меня вилла, на которой Мане между прочем жил!

– Так он же у Селини жил? – удивился Артемий.

– Там Клод Моне, а на моей вилле Эдуард Мане. «Музыка в Тюильри», «Олимпия», «Гитарреро»? Нет? Ничему МХК не научило…

– Никогда в этом не сомневался, – пресёк Артемий стёб Евгения. – Так ты согласен или нет?

– Если это не потребует дополнительных затрат, – уклончиво ответил епископ.

– Как будто тебе так трудно! – возмутился Артемий.

– Тёма, тебе в твоём возрасте и должности пора уже знать, что я зарабатываю очень мало, имея личных финансов в разы меньше, чем ты на госслужбе. Всё моё благополучие – это корпоративные традиции.

– Машины, костюмы, украшения… – перечислял ехидно Артемий.