Вольфганг Шрайер - Прелюдия 11

От стойки администратора к нему приблизился кто-то из персонала:

— Буэнас диас, команданте! Начальник штаба в восемьсот десятом.

Паломино кивнул и направился следом за ним к пустому лифту. Его провожатый походил на служащего из дирекции гостиницы, у него были густые седые волосы, и Паломино сразу подумал, что они уже встречались прежде. Но где и когда? Когда тот закрыл дверь лифта, Паломино вспомнил его имя: Эстебан. Ничего другого припомнить не мог, да и стараться не стал — за последние годы он познакомился с сотнями людей, всех не упомнишь.

— Есть новости? — спросил он, чтобы не быть невежливым.

Лифт плавно поднимался вверх; сдержанно, словно официант, рекомендующий особое блюдо, Эстебан сказал:

— Мы ожидаем сегодня высадки группы десанта.

— С моря или с воздуха? — спросил Паломино, будто интересовался, как это блюдо готовят. Будничный вопрос военного. Лишь задав его, он сообразил, что за разговор он ведет. Есть две возможности: либо этот человек из нашей контрразведки, либо он контрреволюционер. Он, без сомнения, специально ждал его внизу и искусно создал эту ситуацию. Если он враг, он рисковал арестом — зачем? Он сам мог бы первым попасть в поставленную ему, Паломино, ловушку. Нет, так рисковать враг не станет. Другое дело, что есть торговцы сведениями, которые за деньги что угодно сделают. Тогда он еще назовет свою цену. И тут уж я посмотрю, сколько платить... А если он из нашей контрразведки? Что же, это их право, пусть проверяют.

— С моря или с воздуха? — повторил он, оглядев Эстебана с ног до головы, но так и не вспомнив, где они встречались.

Эстебан пожал плечами:

— Наверное, с моря.

Сбоку мелькали номера этажей, и Паломино заметил, что лифт миновал восьмой, где заседал штаб; они были сейчас где-то под крышей, рядом с солярием и салоном массажистов. Его охватило любопытство. Выходит, этот человек хочет поговорить с глазу на глаз, и инсценировал он все довольно удачно. А вдруг через минуту ему, Паломино, удастся заполучить новый важный источник информации? В кругу друзей он пользовался в этом отношении репутацией почти легендарной. В его частях рассказывали анекдоты о контрреволюционерах, начинающиеся с многозначительной фразы: «Люди Карлоса сообщают». Но здесь, конечно, надо быть настороже, здесь цена удачи и неудачи повышается во много раз.

— А почему вы это сообщаете мне? — спросил он.

Эстебан остановил лифт и вежливо сказал:

— Может быть, высадка произойдет на вашем участке, команданте.

Мигель первым перевалился через борт с инфраизлучателем в водонепроницаемой упаковке — из-за этого прибора его и взяли в группу.

«Чертов конек» в тумане напоролся на риф, и, несмотря на все усилия экипажа, вода сантиметр за сантиметром наполняла его. Капитан, выжимая из мотора все возможное, правил к неизвестному участку берега.

— Ваш обратный билет недействителен, — крикнул ему Родригес.

Потом яхту тряхануло, люди и груз полетели вверх тормашками. Треснувший корпус проскрежетал бортом по какой-то каменной глыбе, а потом со скрипом сел в прибрежную гальку. Яхта легла набок, причем наклонилась в сторону суши, словно желая сослужить им последнюю службу.

Спрыгнув в воду, Мигель почувствовал под подошвами коралловое дно. В воде было полно коричневых водорослей, вода оказалась теплой и едва достигала колен, спасательные жилеты им не пригодятся. Его раздражало лишь то, что не видно берега. С палубы он под конец видел еще кусок пляжа и прикинул на глаз — метров двести-триста. Но все, что он мог различить сейчас в тумане, — это далекие вершины гор. Кажется ему или они действительно освещены заходящим солнцем? Водоросли обвивали его икры, он покачнулся, оступился и попал в какую-то вымоину. Упираясь, чтобы его не повалило чавкающими волнами прилива, он пытался нащупать твердое дно и услышал, как кто-то позади него крикнул:

— Не расходиться! Держаться вместе!

Это был Серхио Фигерас, их вожак, который всегда говорил и действовал верно.

— Берем с собой только оружие и аппаратуру, продовольствие найдем на берегу! — услышал он слова приказа. — А теперь возьмемся за руки, образуем цепь!

Рико протянул ему руку, но Мигель не взял ее, продолжая смотреть на вершины гор. Это Сьерра-дель-Мико — Обезьяньи горы, их путь вел туда, там их группу ждали. Но вид гор навел на Мигеля такую тоску, какой он никогда прежде не испытывал: Сьерра была лишь одним из этапов на их долгом пути — боже, а придут ли они когда-нибудь к цели?