Йоханнес Зиммель - Тайный заговор Каина

— Наконец-то я тебя поймала. Теперь ты не уйдешь от меня. Ты намерен выполнить свое обещание? Ты же так клятвенно обещал. Идем немедленно!

Я никогда прежде не видел эту девицу и не имел ни малейшего понятия о ней. Она не похожа на обычную шлюху. На ней сверкают весьма дорогие украшения.

— Так ты пойдешь со мной или нет? — дико вскрикнула она, прижимаясь ко мне всем телом. Затем она взяла мои руки и прижала к своей груди.

— Ну?

— Хорошо, — быстро ответил я. — Разумеется, милочка, я сделаю то, что обещал!

Вероятно, она принимала меня за кого-то другого, а может быть, просто была ужасно пьяна. В любом случае, я должен был как можно быстрее смыться.

— Идем, — сказал я.

— Куда? — она не сдвинулась с места.

Не дай Бог, кто-нибудь выйдет из ее номера, тогда…

— Ко мне в комнату.

— Ты просто хочешь надуть меня, как в прошлый раз, и вновь удрать. Но провести меня дважды тебе не удастся!

С этими словами она схватила меня за лацканы пальто и дернула изо всех сил. Правый лацкан оторвался. Я едва сдержался, чтобы не ударить ее.

— Ты в своем уме? — зашипел я вне себя от гнева.

— Извини, я не хотела. Я куплю тебе другое пальто, если ты…

— Здесь? В коридоре?

— Да, здесь в коридоре. Иначе ты улизнешь. Или ты хочешь, чтобы я закричала? — Но едва она открыла рот, как я всунул туда свой язык и прижал ее к себе. Она начала стонать, затем вдруг отпрянула от меня и схватилась руками за мои брюки.

— О! — побледнев, воскликнула. — О Боже! О милый, милый, милый! Неужели это ты?

— Да, — сказал я, опасаясь, как бы она не догадалась, что спутала глушитель пистолета тридцать восьмого калибра, спрятанный в кармане брюк, с моим пенисом.

— О, Господь всевышний! — крикнула она. — О, святая дева Мария! Неужели это правда? Неужели это ты?

— Да, — сказал я, обливаясь холодным потом.

— Сейчас я упаду в обморок, если ты не…

— Пошли, — сказал я и потянул ее за собой. Крепко сжав ее руки, я быстро пошел по коридору, а она, шатаясь и спотыкаясь, почти бегом последовала за мной. «Если кто-нибудь нас увидит, придется притвориться пьяным», — подумал я. Незаметно мы подошли к лифту гаража. Я нажал кнопку.

— Куда ты меня ведешь? — Девица прислонилась к стене, не в силах отдышаться.

— В свой номер, конечно.

Открылась дверь лифта, я втолкнул девицу в кабину, дверь закрылась, и я нажал кнопку четвертого этажа.

— Твой номер на четвертом этаже?

— Да.

— Покажи мне свой…

— Скоро увидишь.

— Я хочу увидеть его сейчас.

— Через минуту мы будем в моем номере.

— Но…

Лифт остановился на четвертом этаже, и дверь открылась. Я с такой силой и злостью толкнул девицу, что она споткнулась и упала. Дверь закрылась, я нажал кнопку спуска в гараж и прислушался. Ни звука. Я был абсолютно уверен, что моя обожательница не ушиблась при падении и сейчас лежит где-нибудь в коридоре, заснув мертвецким сном.

На моих часах была половина второго ночи. Лифт остановился. Не дожидаясь, пока откроется дверь, я вынул пистолет тридцать восьмого калибра и на всякий случай снял его с предохранителя. В гараже никого не было. Снизу доносились голоса, стук и плеск воды. Через секунду я был уже у стальной двери. Ключ торчал в замке.

В Каире этой ночью было холодно. Низкие черные тучи заволокли небо. Собирался дождь. Дул неприятный холодный ветер. Я вышел на площадь, примыкающую к тыльной стороне отеля. Я послюнил палец и поднял руку, пытаясь определить направление ветра. Мой самолет летит с востока, стало быть, ветер будет дуть ему в хвост и если верны мои расчеты, то он должен прибыть строго по расписанию.

В центре площади возвышался внушительный монумент. От него веером расходились десять проспектов. Здания министерств и реконструированный Египетский музей со всех сторон окружали площадь.

Я быстро направился к музею, стараясь держаться в тени, избегая света уличных фонарей, ярко освещавших широкий проспект. Повсюду виднелись цветы, слышалось шуршание широких листьев папоротника и сикоморы, тамариска и пальмы. То тут, то там стояли группы людей и машины с пассажирами. Поблизости бегали ватаги ребятишек, которые, казалось, были непременным атрибутом всех отелей Каира. Один из таких мальчишек настиг меня, когда я выходил из отеля. Он семенил за мной следом. На вид этому маленькому арабу было не более двенадцати лет от роду, но с лица его не сходила циничная улыбка, а глаза смотрели холодным, оценивающим взглядом. Коверкая английские слова, он все с той же улыбкой предложил мне пойти к его сестре, которой было всего лишь десять лет и которая была невинна, как ангел. Он преградил мне путь, но я, не раздумывая, оттолкнул маленького негодяя и обругал его, используя тот небольшой запас арабских слов, которые пришли мне на память. Он ничуть не огорчился и на крайне плохом французском предложил провести меня к сестрам-близнецам, которым также было по десять лет и которые тоже были девственницами. Я хотел ударить его, но он ловко увернулся от моего удара, продолжая следовать за мной. Я завернул за угол музея, подошел к излучине Нила и, перейдя мост Семирамиды, оказался на острове Гезир, конечной цели моего путешествия.