Вистинг знал, что Хенден работает над этим делом. Пару месяцев назад адвокат попросил о выдаче архивных документов. Журналисты, частные детективы и адвокаты иногда просили полицию открыть архивы, но это редко к чему-то приводило – можно сказать, никогда.
Сигурд Хенден был не из тех адвокатов, которые пишут письма или ходатайства только для того, чтобы обаять своих клиентов. Он был настоящим профессионалом и, должно быть, нашел в старых документах что-то, что смог использовать в ходатайстве о возобновлении старого дела об убийстве. Только Вистинг не понимал, что бы это могло быть, и беспокоился.
Сюзанне вырвала его из потока мыслей.
– Поможешь мне? – спросила она и открыла посудомоечную машину. Горячий пар пошел ей в лицо, и она сделала шаг назад.
Вистинг поднялся с места, улыбнулся ей и зашел за стойку, чтобы убрать посуду.
Сюзанне подошла к двери, заперла ее и повернула табличку надписью «закрыто» наружу. Потом начала задувать стеариновые свечи.
Вистинг открыл было рот, чтобы рассказать ей о Сесилии Линде, но не решил, с чего начать, и промолчал.
Дождь ударил в лобовое стекло, когда Лине выруливала с парковки. Вода полосами стекала по окнам машины, затуманивая мир снаружи.
На первых километрах автотрассы ее мысли вертелись только вокруг отца и окружавшей его неизвестности. Она чувствовала себя беспомощной, будто предавала его.
Лине покосилась на записку от новостного шеф-редактора, лежащую на пассажирском сиденье, и почувствовала, как у нее в голове начали обретать очертания другие мысли. У нее не было ни малейшей возможности помешать тому, чтобы статья о ее отце вышла в печать, но она вполне могла сместить ее с первой полосы. Все будет зависеть от того, как хорошо она сделает доставшуюся ей работу.
В деле об убийстве первые часы важны для журналиста так же, как для полицейского. Она чуть сильнее нажала на педаль газа, выудила телефон и набрала номер фотографа, уже ждавшего на месте. Его звали Эрик Фьелль. Низкого роста, пухлый рыжеволосый парень в толстых очках; она сотрудничала с ним пару дел назад.
– Что известно? – спросила она – сразу к делу.
– Сейчас оцепили довольно большую область, – сообщил он. – Но когда я пришел, здесь почти никого не было.
– Мы знаем, кого убили?
– Нет, думаю, что полиция тоже не знает.
Лине посмотрела на часы. Дедлайн в час пятнадцать. Оставалось чуть больше трех часов. Ей случалось готовить первую полосу и в более сжатые сроки, но здесь все скорее зависело от дела, чем от нее самой. Дела об убийствах все реже добирались до первой полосы бумажных газет. Интерес к таких новостям падал, если онлайн-издания рассказывали о них раньше печатных. В статье должно было быть что-то особенное, какой-то необычный способ подачи материала.
– Но это мужчина? – спросила она, разглядывая мелькающую между дворников мокрую от дождя дорогу, блестящую в свете автомобильных фар.
– Да, я бы сказал, лет пятидесяти.
Лине скорчила гримасу. Кажется, из этого дела сложно будет что-то выжать. Молодые женщины гарантировали крупные заголовки. Так обстояли дела. И шансы на то, что убили какую-нибудь знаменитость, были невелики. С ходу девушка вспомнила только двух известных людей из Фредрикстада: Руаля Амундсена и кинорежиссера Харальда Цварта. Амундсен был мертв вот уже почти сотню лет, а Цварт находился где-то даже не в Норвегии.
– У тебя есть адрес или номер автомобиля? – продолжила спрашивать Лине. Эти сведения могли помочь им сузить круг поиска для установления личности убитого.
– Sorry [3] Sorry – извини ( англ .).
. Там, где лежит тело, нет ни дома, ни машины.
– Прессы много? – еще один вопрос.
– Только местные газеты: «Демократен» и «Фредрикстад Блад», а еще фотограф, который работает со «Сканпикс» [4] Международный фотобанк.
.
– Какие у тебя фотографии?
– Я рано приехал, – сказал фотограф. – Подобрался близко, у меня есть по-настоящему классная серия фотографий. Они накрыли тело пледом. Его собака стоит рядом, вытянув шею. Свет фантастический, блики полицейских мигалок, полицейская лента и униформы на заднем плане.
– Собака?
– Да, он, наверное, ее выгуливал, когда на него напали.
Лине почувствовала, что приободрилась из-за новых сведений. В округе было много собачников.
– Что за собака?
– Такая, с длинной шерстью, похожая на Лаббетюсса [5] Labbetuss – персонаж детской передачи, большая мохнатая собака породы шапендуа.
с детского канала, если помнишь. Только не такая огромная.
Читать дальше