Элберт Карр - Вашингтонское убийство

Она поднялась из-за стола, и Чивер сел на ее место. По нему совершенно не было видно, что выпил он порядочно. Он отлично владел своим голосом.

— Ну, как поживает богиня Диана? — спросил он добродушно-насмешливо.— Керк показал мне письмо Тома, и я позволил себе ознакомить с его содержанием остальных членов семьи. Ах да, ты ведь хочешь его получить обратно. На, держи.

Он вынул письмо из кармана, и Сара спрятала его в сумочку.

— Джерри, ты разделяешь мнение Керка, что Тома убил Артуро Оливарес?

Чивер понизил голос:

— Ответить на этот вопрос чертовски трудно. Какие, собственно, на то доказательства? И зачем непременно доказывать, что это убийство, когда, вероятней всего, тут несчастный случай? Сар, я понимаю, каково тебе, но так же нельзя. Том погиб. Думай о будущем, а не о прошлом. Ты красивая, одаренная, молодая, у тебя вся жизнь впереди. Не отдавай себя в жертву прошлому.

— Я и не собираюсь, Джерри. Просто сделаю то, что считаю своим профессиональным долгом. Том погиб, работая над важной статьей. И я намерена докончить ее за него.

Столовая понемногу пустела, стулья освобождались один за другим, и вскоре Сара с Чивером остались за своим столиком вдвоем.

— Ну и как у тебя идет дело? — поинтересовался Чивер.

— Кое-что начинает вырисовываться.

— Понятно. Надеюсь, Сар, ты не натворишь ошибок.

— Постараюсь.

— Еще стаканчик вина?

— Нет, спасибо. Вино превосходное и ужин тоже, но с меня достаточно. Тебя, должно быть, тоска берет — сидеть и смотреть, как я ем. Право же, с меня предостаточно. Пойдем?

...В двенадцатом часу последние гости покинули дом Чиверов; оставались только Сара и Керк.

Вот уже с полчаса Сара сидела в саду одна, на той же скамье, где раньше сидела с Керком.

Горькое чувство одиночества овладело ею, ей хотелось заплакать, но она поборола искушение — сейчас не время жалеть себя и предаваться сантиментам. Она так углубилась в свои мысли, что не видела Керка, шагавшего к ней по залитой лунным светом лужайке — заметила его, лишь когда он был уже в двух шагах от скамьи. Как раз в этот момент он заговорил, и по его голосу чувствовалось, что он раздражен до последней степени.

— Сара, ради всего святого, что ты тут делаешь? И вообще что ты затеяла? Ты же ставишь Чиверов в очень неловкое положение.

— В самом деле, неудобно,— сказала она и поднялась со скамьи.

— Все уже разошлись. Я обещал отвезти тебя домой. Ты готова ехать?

— Нет, Керк. Я тебя задерживаю? Мне надо кое о чем переговорить с Чиверами.

— О господи! Чего ты добьешься? Они же с ног валятся. Мы все умираем хотим спать. Чертовски неподходящий момент для разговора.

— Для того, что я собираюсь им сообщить, любой момент будет чертовски неподходящим.

— Как это понимать? — раздраженно бросил Керк.

Он стоял перед ней — большой, сильный — и сердито смотрел на нее; но постепенно взгляд его смягчился, и он сказал глуховатым голосом:

— Ты дьявольски хорошенькая сейчас — волосы у тебя подсвечены луной...

Она вдруг испугалась, как бы он ее не обнял, и быстро шагнула вбок, мимо него.

— Пошли в дом,— сказала она.— Тебе тоже нужно это послушать...

Сара настолько привыкла видеть в большом салоне толпу гостей, что сейчас он показался ей совершенно безлюдным: те пять человеческих фигур, что, застыв в напряженной неподвижности, безмолвно глядели на нее, скорее напоминали бездарную скульптуру. Казалось, все они ждут чего-то и собрались вместе в силу неодолимой внутренней потребности, вдруг обретя семейное единство, которого у них никогда не было прежде.

Даже Барбара была тут — она сидела на длинном диване рядом с отцом, держа его руку в своей. Из этой семейной группы больше всех бросалась в глаза Этель Чивер, сидевшая по другую сторону Барбары. В своем сверкающем одеянии из золотой парчи, резко выделяющемся на синей обивке дивана, и в пламенно-рыжем парике она казалась фантастической махарани, сошедшей с древней индийской фрески, и даже дымок от сигареты, которую она держала в руке, словно бы шел от благовоний, воскуряемых божеству.

Подле Этель в глубоком кресле неподвижно сидел Джерри Чивер, не отводя глаз от рук жены, унизанных бриллиантовыми кольцами. Только Никки, присевшая на стул у другого конца дивана, все время была в движении. Пока Сара и Керк шли через комнату, она закинула ногу за ногу, расправила юбку, потом перегнулась к мужу, что-то шепнула ему и пожала плечами в ответ на его слова.