Роберт Ладлэм - Наследие Скарлатти

Последствия легко предсказуемы: Элизабет автоматически лишается какого бы то ни было шанса добраться до Цюриха. Скарлетт убьет ее в Женеве. А следующей мишенью будет оставшаяся в Лондоне Джанет. Не сможет же она бесконечно сидеть в «Савое». Дерек, в свою очередь, не сможет бесконечно оставаться гарантом ее безопасности. Однажды она съедет из гостиницы, либо Дерек утратит бдительность. И ее убьют. Наконец, Чанселлор Дрю, его жена и семеро детей: у них у всех отыщется сотня серьезных причин покинуть канадское убежище. И Алстер Стюарт Скарлетт одержит победу.

Мысли о Скарлетте вызывали в Кэнфилде такую ярость, что он на время забывал и усталость, и страх. Почти забывал.

Он вошел в гостиную, превращенную Элизабет в настоящий офис. Она сидела за большим столом в центре комнаты и что-то писала.

– Вы помните экономку в доме вашего сына? – спросил он.

Элизабет отложила в сторону карандаш – это был знак вежливости, а не интереса.

– Да, я видела ее несколько раз.

– Откуда она взялась?

– Насколько я помню, Алстер привез ее с собой, когда вернулся из Европы. Она держала охотничий домик в... южной Германии. – Элизабет внимательно смотрела на Кэнфилда. – Почему вы спрашиваете?

Спустя годы он вспомнит: эти несколько шагов он сделал только потому, что пытался затянуть время, обдумывая, как сообщить Элизабет Скарлатти о Ханне, чтобы не напугать старую даму. Короче, он сделал несколько шагов и очутился между окном и Элизабет. Память об этом он сохранит до конца жизни.

Раздался звон стекла, и тут же его левое плечо пронзила резкая боль. От удара Кэнфилда крутануло, бросило на стол, бумаги разлетелись во все стороны, лампа грохнулась на пол. Второй и третий выстрелы угодили в паркет, полетели щепки. Кэнфилд в панике бросился к Элизабет и стащил ее на пол. Боль в плече усилилась, по рубашке расплывалось кровавое пятно.

Все произошло в какие-нибудь пять секунд. Элизабет жалась к стене. В ней волной поднимался страх – и острое чувство благодарности к лежавшему перед ней на полу Кэнфилду. Он пытался ладонью зажать рану на плече. Элизабет была уверена, что он бросился вперед, чтобы грудью защитить ее от пуль. Позже Кэнфилд никогда и не пытался разубедить ее в этом.

– Вы опасно ранены?

– Не знаю. Чертовски больно. Первая рана в моей карьере. В меня вообще никогда прежде не стреляли... – Ему трудно было говорить. Элизабет двинулась было к нему. – Черт возьми! Оставайтесь на месте! – Он посмотрел вверх и обнаружил, что из этого положения окна не видно. – Попробуйте дотянуться до телефона. Ползком, по полу. Ползком, говорю!.. Похоже, мне нужен врач... Врач... – Он потерял сознание.

Через полчаса Кэнфилд очнулся. Он лежал в своей кровати, левая половина груди была туго забинтована. Он едва мог пошевельнуться Вокруг него, в каком-то зыбком тумане, толпились люди. Потом он увидел Элизабет, стоявшую у изножья кровати и смотревшую на него. Справа от нее стоял мужчина в пальто, за ним – полицейский в форме. Над ним склонился лысый, со строгим лицом мужчина в белом халате, очевидно врач. Он обратился к Кэнфилду по-английски, но с сильным французским акцентом.

– Пошевелите левой рукой, пожалуйста. Кэнфилд повиновался.

– Теперь ногой.

Он вновь повиновался.

– Можете повертеть головой? – Что?

– Подвигайте головой, вперед и назад. Похоже, сейчас на все двадцать миль вокруг «Д'Аккорда» нельзя было сыскать человека более довольного, чем Элизабет. Она даже улыбалась. Кэнфилд покачал головой.

– Рана у вас несерьезная, – твердо заключил врач.

– Похоже, вы разочарованы, – парировал Кэнфилд.

– Вы позволите задать ему несколько вопросов, герр доктор? – сказал стоявший рядом с Элизабет швейцарец.

Доктор ответил по-английски:

– Да. Пуля прошла навылет. И тут заговорила Элизабет:

– Я объяснила этому господину, что вы просто сопровождаете меня в моей деловой поездке. Мы крайне изумлены происшедшим.

– Я бы предпочел, чтобы этот господин отвечал сам, мадам.

– Честное слово, мне нечего вам сказать, мистер... – И Кэнфилд умолк. К чему строить из себя героя? Ему нужна помощь. – Но если подумать, то, может быть, и есть. – Он взглянул на врача, который как раз надевал пальто. Швейцарец понял.

– Очень хорошо. Мы подождем.

– Мистер Кэнфилд, а о чем, собственно, мы будем говорить?

– О том, как добраться до Цюриха.

Элизабет поняла.

Доктор вышел, а Кэнфилд обнаружил, что может лежать на правом боку. Агент швейцарской полиции обошел кровать, чтобы быть поближе к нему.