Светлана Бестужева-Лада: Вычислить и обезвредить

— Даже президент США?

— Не считайте Рейгана наместником Бога на земле, Джо, — впервые назвал мужчина своего собеседника по имени. — Тем более, что даже на Папу Римского совершалось покушение. А Рональд всего лишь пешка в руках тех, кто поставил его на это место.

— Себя вы, разумеется, тоже к ним причисляете? — не без ехидства осведомился тот, кого назвали Джозефом. — Я всегда думал, Боб, что скромность не является вашей основной добродетелью.

Роберт смерил своего собеседника тяжелым взглядом.

— До последней минуты я причислял к ним и вас, — сухо отпарировал он. — Но язвительность плохо сочетается с настоящей властью, заметьте это. Оставьте её дешевым политиканам, у них просто больше ничего за душой нет.

— Простите, босс, — кротко отозвался Джозеф. — У вас слишком хорошее виски, начинаешь терять над собой контроль. Впредь постараюсь воздерживаться.

— Ну, виски вы можете пить сколько угодно, — примирительно заметил Роберт, — вот остальное… Впрочем, к делу. Наберитесь терпения: история достаточно длинная. Думаю, она началась в то время, когда вы в лучшем случае посещали колледж и играли в регби и, конечно, тогда вам и в голову не приходило, что в один прекрасный день вы займете пост первого помощника главы ЦРУ. Хотя я об этом тоже не задумывался, если честно.

— Середина пятидесятых? — предположил Джозеф.

— Почти угадали. 1958 год. Россия. Если помните, мы тогда играли в замечательную игру под названием «холодная война», и весь мир с минуты на минуту ждал своей термоядерной кончины. Ну там ещё спутники, космос и прочая дребедень. И вот один никому не известный молодой человек принес в одно из московских издательств рукопись под названием «Третья мировая война». Огромная рукопись — страниц на четыреста…

Роберт замолчал и снова наполнил стакан, кивком пригласив своего собеседника сделать то же самое.

— Ее приняли? — с любопытством спросил Джозеф.

— Разумеется, нет, — усмехнулся Роберт. — В то время рукопись с таким названием не могли принять ни в одном издательстве СССР. Они же там всегда боролись за мир во всем мире.

— Параллельно помогая кубинским коммандос, — усмехнулся в ответ Джозеф. — И не только им. Так что же этот молодой человек?

— Парень оказался настырным и потребовал рецензию. Рецензию он получил, разумеется, разгромную, так что книга в СССР так никогда и не появилась. Зато копия рукописи таинственным образом оказалась на столе у одного из моих предшественников на этом посту, о чем автор, судя по всему, до сих пор не подозревает. Если ещё жив, конечно. Все-таки тридцать лет прошло… А рукопись любопытная. В ней детально описан план третьей мировой войны, развязанной, замечу, Советами, для которой требовалось шестьдесят тысяч танков…

— Всего-то? — снова иронично усмехнулся Джозеф.

— Смешного там было мало. Двадцать тысяч танков совершают бросок на запад и юго-запад Европы, с ходу форсируют Рейн, проходят через всю Францию, через Пиренеи, проникают в Испанию, далее — Гибралтар и — по стопам Роммеля…

— Роммель скверно кончил со своими танковыми армиями, — заметил Джозеф.

— Думаю, и тут дело обернулось бы не лучше, но подумайте, что стало бы с Европой? Она практически вся могла превратиться в Польшу сорокового года. А ведь по плану предполагалось ещё два танковых удара, чуть менее мощных: через Италию в Ливию и Северную Африку, а через Персию — в Сирию и Палестину.

— Классическая военная утопия. Они даже с Афганистаном не смогли справиться, хотя начало, должен признать, было блестящим. Танки — не просто военные машины, это — нефть, это — коммуникации, это — заводы для производства новых машин и запасных частей… Это, наконец, черт побери, огромные деньги!

Роберт молчал, задумчиво глядя на угасающее пламя в камине. Со стороны могло даже показаться, что он задремал. Но Джозеф слишком хорошо знал своего шефа, чтобы поверить в это, но он знал также, что прерывать молчание не стоит: чтобы не вызывать раздражения. Оставалось терпеливо ждать продолжения разговора, не сомневаясь в том, что оно последует.

— Безусловно, утопия, — внезапно нарушил молчание Роберт. — Но по ней можно со стопроцентной точностью определить военные амбиции Советов. Ведь их единственным уязвимым местом всегда была элементарная нехватка денег, тех денег, которые они могли потратить на гонку вооружений. И заметьте, победа в этой гонке давалась нам не без труда, хотя с каждого доллара национального дохода Америка тратила восемнадцать центов, а СССР — восемьдесят копеек с рубля. Мы просто могли играть в эту игру значительно дольше, вот и все. Наши центы должны были кончиться позже, чем их копейки.