Валентина Мальцева: КГБ в смокинге-2: Женщина из отеля «Мэриотт» Книга 2

Стратегический координационный центр ЦРУ был тих, безлюден и казался полностью вымершим. Но Паулина хорошо помнила, как он выглядит, когда здесь начинается настоящая РАБОТА.

— Будет кто-нибудь еще? — негромко поинтересовалась Паулина, усаживаясь в противоположное от председательствующего кресло за столом заседаний.

— Увы, дорогая, — Уолш развел руками. — Тебе придется выдержать только мою компанию. Категория допуска — « Q ». Это, как ты сама понимаешь, не мой каприз. Надеюсь, не возражаешь?

— А разве я когда-нибудь возражала? — улыбнулась Паулина.

— Пока я тут кое-что уточню, дорогая, сделай нам кофе. Извини, но одному из нас придется совершить этот подвиг. Соблюди субординацию и свари что-нибудь покрепче заместителю директора организации, которая исправно выплачивает тебе жалованье вот уже тридцать шесть лет.

Паулина, хмыкнув, поднялась и уверенно проследовала в угол конференц-зала, оборудованный под небольшой буфет. В обшитой хромированными плитами нише были вмонтированы компактный холодильник, кофеварка-эспрессо и небольшой чайник.

Пока Паулина возилась с кофе, Генри Уолш нажал кнопку оперативной связи и коротко бросил в микрофон, встроенный в панель портативного компьютера:

— Здесь Уолш. Дайте готовность.

Почти тут же прошелестел приятный женский голос:

— Полная готовность, сэр!

— Начинайте!..

Через какую-то долю секунды после того, как прозвучала команда, ожил гигантский экран в торце зала, на котором в качестве заставки возникла и сфокусировалась до четкой картинки эмблема ЦРУ США. В левом углу экрана высветился таймер, дававший время с тысячными долями секунды. Негромко взвыли включенные компьютеры, подтверждая свою готовность ровным голубым свечением дисплеев. Разом вспыхнувшие на панелях аппаратуры сотни зеленых, красных и синих лампочек-индикаторов начали непринужденно мигать и слегка попискивать. Однако отсутствие большого количества людей и неизбежных в подобных ситуациях споров, обрывков брошенных фраз, шумных перепалок по телефонам насыщало эту в общем-то безобидную атмосферу каким-то особым внутренним напряжением.

Паулина поставила большую чашку с кофе перед Уолшем, после чего села напротив, придвинула к себе блокнот, раскрыла его, щелкнула кнопкой шариковой ручки и вопросительно посмотрела на своего шефа.

— Готова? — негромко спросил Уолш.

Женщина молча кивнула.

— Работаем!

Повернувшись в кресле в сторону торцевого экрана, Уолш нажал кнопку дистанционного пульта, и огромное голубое пространство оказалось заполненным поясной фотографией Виктора Мишина, снятого на фоне дворца Кристиансборг в Копенгагене. На лице бывшего подполковника КГБ застыло выражение равнодушия и иронии.

— Среднеевропейское время? — голос Уолша звучал практически без интонаций, словно смоделированный компьютером.

— Пять утра пятнадцать минут.

— Местонахождение объекта?

— Копенгаген. Отель «Савой». Номер 1313.

— Его контакты после прилета в Копенгаген. В хронологии.

— В Копенгагене — два. Ингрид Кристианссен, хозяйка квартиры по Берхалле, 14, и Харви Стеффене, наш резидент в Дании.

— Дорога до места встречи?

— Без отклонений.

— Время?

— В пределах допустимого.

— Случайные контакты?

— Не было.

— После возвращения из Лондона?

— Контактов не было.

— Контакты по телефону?

— Четыре. Три телефонных разговора с банками в Копенгагене и Цюрихе. В 10.31, 10.36 и 10.41.

— Откуда звонил?

— Из таксофона. В аэропорту Каструп.

— Результат?

— Корректно. Распоряжался переводом денег. Подтверждено.

— Четвертый звонок?

— В ноль тридцать три по среднеевропейскому времени. Мишин позвонил Ингрид Кристианссен. По ее домашнему телефону.

— Зачем? — впервые с начала совещания в голосе Уолша прорезалась эмоциональная окраска. В данном случае — нескрываемое удивление.

— По содержанию — обычный флирт.

— То есть?

— Генри, ты что, забыл значение этого слова?

— Они ведь практически не знакомы.

— Долго ли умеючи! — хмыкнула Паулина.

— Кто она?

— Набери код 316.

Уолш трижды ткнул в кнопки дистанционного пульта и на экране возникло породистое, немного высокомерное лицо Ингрид. За ней последовала целая серия снимков беседы Кристианссен с Мишиным. Благодаря профессиональной фотоаппаратуре, вмонтированной в один из книжных стеллажей, настольную лампу и гобелен на стене холла, высокочувствительной пленке и удачным ракурсам, фотографии были весьма выразительными и, казалось, передавали динамику разговора.