Леонид Млечин - Последний довод

Представители печати наотрез отказались подписывать такое соглашение. Сотрудники министерства обороны были в замешательстве. Покинув конференц-зал минут на десять, они вернулись с предложением внести изменения в некоторые формулировки. Журналисты вновь отказались. После второго совещания пентагоновские работники сказали, что согласны на устное обещание придерживаться соглашения. Помощник министра обороны по политике в области международной безопасности генерал Шрайвер зачитал список присутствующих журналистов, обращаясь к каждому с вопросом, согласен ли он дать честное слово, что не станет распространять какую-либо информацию о брифинге. Все присутствовавшие журналисты ответили утвердительно.

Что именно рассказали журналистам в Пентагоне, осталось неизвестным широкой публике. Различные слухи поползли по редакционным кабинетам. Чаще всего повторялось имя бывшего начальника разведывательного управления министерства обороны (РУМО), который приготовил для консервативной организации “Мерит фаундейшн” объемистый доклад под названием “Высотный рубеж”. Из доклада следовало, что Советский Союз добился огромных успехов в создании нового оружия, которое представляет неотразимую угрозу для Америки. Поговаривали, что администрация в растерянности, что в Пентагоне не знают, чем ответить на усиление “советской военной угрозы”, и не хотят разглашать истинные масштабы наращивания Москвой боевой мощи, чтобы не подорвать предвыборные акции президента. Ведь он, президент, как сказал корреспондентам, аккредитованным при Белом доме, один высокопоставленный представитель администрации (без права ссылки на него), теперь делает акцент на разоружение и полон решимости добиться сокращения американских арсеналов.

Слухи эти немедленно распространились, и в дневных выпусках газет авторы комментариев потребовали от правительства быть честным со своими согражданами и не скрывать правду.

Сотрудники отдела связей с общественностью Белого дома бросились за помощью к Дугласу что отвечать.

Дуглас был озадачен. Впервые администрацию укоряли в недостаточной заботе об укреплении военной мощи. Президент, за которым стараниями “либералов” прочно укрепилась репутация “ястреба”, того гляди мог превратиться в “голубя”. Что-то здесь было не так.

— Подумать только, каким негодяем оказался этот ненормальный, который угрожал взорвать памятник Вашингтону, — сказала Бертису Холлу его секретарша. — Сначала я даже немного сочувствовала ему. В самом деле, зачем тратить так много денег на ракеты? Но теперь я вижу, что ничего хорошего от этих людей ждать не приходится.

Холлу было достаточно утром просмотреть первые полосы газет, дабы удостовериться со слов полиции пресса сообщила, что Никольс и Уэстлейк замешаны в преступной торговле наркотиками. Нечего и удивляться, что этот Уэстлейк прилетел в Вашингтон, писали газеты, он надеялся выручить своего компаньона из беды.

Президент был в неплохой форме, это отметили все участники пресс-конференции. Улыбался он, как всегда, безмятежно.

Журналисты не стали церемониться.

— Господин президент хотелось бы поговорить о материалах вашего предшественника Грайнза, которые были получены теми кто отвечал за организацию вашей кампании. Считаете ли вы в принципе возможным использование этих материалов?

— До того, как несколько дней назад об этом было сообщено в печати, я даже не знал, что кто-то из организаторов нашей предвыборной кампании имел такие материалы. Я никогда ничего подобного не видел.

— Не следовало ли немедленно отослать такие материалы владельцам? Или вы полагали, что стоило заглянуть в эти материалы, уж если они были получены?

— Я попросил министерство юстиции выяснить, когда и как они попали к нам и нет ли чего-нибудь предосудительного, незаконного в действиях нашего избирательного комитета. Но какую роль сыграли эти документы, если они даже не попали в мои руки? А я клянусь, что никогда их не видел. Годфри? Я вас слушаю.

— Господин президент, мне хотелось бы выяснить, как вы расцениваете историю с похищением материалов у вашего соперника. Что вы думаете по поводу этической стороны дела? Ваш пресс-секретарь сказал, что такие методы не новость в политической борьбе. Склонны вы прощать своим людям любые акции, если они способствуют успеху? Прощаете ли вы какие-то сомнительные поступки и действия во время предвыборной кампании, которой руководите?