П. Лотинкин - ТАЙНЫ ТРЕТЬЕЙ СТОЛИЦЫ.

— Жарко? Если вам хочется пить, Аркадий Михайлович, слева дверца бара.

ЧАМ открыл бар, сглотнул слюну, но пить не стал. Еще не хватало ему потеть на столь ответс­твенной встрече.

Кабинет Генпрокурора оказался не так ог­ромен, как ожидал ЧАМ. Пожалуй, он был даже меньше, чем его собственный. А вот то, что ело­зивший щеками по погонам чиновник даже не привстал при его появлении, а только кивнул на стул возле длинного стола, ЧАМ счел как должное. Он и сам никогда не вставал при появлении глав районов. Каждый должен знать свое место и свой чин. Да и не просто это — вставать из-за стола с его комплекцией.

— Здравствуйте, Аркадий Михайлович, — по-дружески протянул ему через стол руку Генпроку­рор, все-таки шевельнувшись, так, что это можно было расценить, как попытку привстать. — При нашем разговоре будет мой помощник. Он запрото­колирует, что вы расскажете. Не возражаете?

— Здравствуйте. Ни в коем случае! Ради этого я и прибыл. Мой долг вывести на чистую воду всю эту... всех этих...

— Хорошо, хорошо, — покивал Генпрокурор, и посмотрел на помощника. — Начинайте.

— Ваши фамилия, имя, отчество? — суховато спросил помощник у ЧАМа, прицеливаясь ручкой к графам бланка. — Извините, но так положено.

— Ничего, я понимаю, — по-свойски улыб­нулся мэр, торопливо прикидывая, что он первым делом расскажет, когда у него спросят о мафиоз­ной деятельности Россиля. — Аркадий Михайлович Чирнецкий.

— Дата и место рождения?..

Когда ЧАМ подписался в знак того, что пре­дупрежден об ответственности за дачу ложных показаний, Генпрокурор одобрительно кивнул, а помощник вставил в пасть переносному магнито­фону знакомую кассету:

— Что вы можете рассказать по поводу этой записи?

«— ... Но я же не отказываюсь помочь, если мы сумеем договориться по основным пунктам. Мне нужен титановый комбинат. Понимаете? Он мне нужен весь!

— Да, губа у вас не дура! Это вотчина Россиля, он титан просто так не отдаст».

ЧАМ облился липким и тягучим потом.

Он узнал эти слова. Он выучил их наизусть, пока они с Кунгусовым, разрабатывая сценарий, обсуждали каждое слово, каждое междометие, ко­торое должно быть на пленке.

Он узнал голос Бирезовского. Он узнал и вто­рой голос, но никак не мог поверить в то, что он услышал.

Это был не голос Россиля.

Это был его собственный голос.

И только тогда ЧАМ понял, что означает шапка на только что заполненном помощником Генпрокурора бланке:

«ПРОТОКОЛ допроса свидетеля по делу...»

— Да вы не волнуйтесь, Аркадий Михайлович -улыбнулся Генпрокурор,- Вы ПОКА свидетель по «делу Березовского». Но пришлось о Вас как свидетеле поднять разные бумаги. Вот, Вы тут с Ходарковским, который из «ЮКОСА», украли деньги. Выделенные на строительство метро в Екатеринбурге. А это 10 миллионов долларов. А метростроители голодали из- за невыплат зарплат. Вот тут еще...

— Я не крал, это Кунгусов...- ЧАМ вытер пот со лба.

— Нам ПОКА это не важно. Мы ПОКА разби­раемся с птицами большого полета. Бирезовский, Гусинский, следующий будет Ходарковский, а потом и Чубчик с Обрамовичем. А Вы сейчас как бы под негласной подпиской о невыезде. То есть официально Вас не обвиняют, но если будете со­трудничать...

— Я все понял, я все понял...

— И последнее предупреждение. Не надо Вам ходить на выборы мэра Катеринбурга. Не стоит прятаться за чиновничью непркосновенность.

— Да я и не собирался. Я уж собирался на пенсию , Годы знаете ли...

— И не дай Бог вам нас обмануть. Пойдете на выборы, пока мы другими занимаемся, ладно, изберетесь, если народ проголосует... Но мы вас потом все равно посадим и дадим на полную катушку.

— Я не пойду! Что Вы! — Чирнецкий срывался на визг.

— Не стоит тратить городской бюджет. Он и так у Вас мизерный, благдаря вашему воровству. Изберетесь, а потом, когда мы вас посадим, людям опять на выборы идти, трата денег.

— Да я же сказал: не пойду, зачем мне непри­косновенность? Если вы за сотрудничество и так обещали не трогать? Так?

— Именно так.

«Дулю вам с маком, псы президентские, - думал Чирнецкий, выходя из Генпрокуратуры и придя в себя после первого шока. Не верь, не бойся, не проси. Сейчас тем более надо избираться. Гарантии гарантиями, а неприкосновенность не по­мешает.. Это он сейчас такой важный Генпрокурор сидит. А когда закроют они Ходарковского, разве Чубчик не поймет, что он следующий? Еще не известно, досидите ли вы тут все да Нового года, прокуроры, блин! Олигархи такую революцию уст­роят, и САМОГО всковырнут! А уж с ними я найду общий язык. Нет, избираться надо срочно»