Ричард Диминг - Коп из полиции нравов [Коп из полиции нравов. Шпион поневоле. Требуется секретарша. Весьма опасная игра]

— На лифте до седьмого этажа, cap. — Он отдал мне пропуск и паспорт.

Лифт поднял меня вверх, но я чувствовал себя спускающимся в ад. Лифт остановился, и я вышел прямо в маленькое фойе, оформленное в спокойных матово-серых тонах и дополненное ковром в тон. В наши дни парни из разведки так поглупели, что приглашают профессиональных декораторов, чтобы отделать свои комнаты пыток. В фойе находился еще один страж, на этот раз прилизанный тип, прямо выпускник Итона или Оксфорда, и сидел он в такой же коробке из армированного стекла, на месте, где правительство обычно демонстрирует свой страх перед подданными. Я протянул ему свои документы, и он снял трубку одного из телефонов.

— Тут к вам мистер Макэлпен, директор. — Трубка издала приглушенное бормотание, и он положил ее на рычаг, милостиво сообщив: — Сейчас за вами спустятся.

Подтверждая его слова, открылась раздвижная дверь и появилась средних лет женщина.

— Прошу вас сюда, мистер Макальпин.

Я наклонился, чтобы сказать кое-что типу в стеклянной будке.

— Я бы не стал носить старый школьный галстук с этой рубашкой, — заметил я. — Цвет Итона на красной шотландке означает в определенных кругах „я голубой“. — Это было ложью, но я знал, что ему это неведомо. Девичий румянец вспыхнул на его детском личике, и это навело меня на мысль, что мое дикое предположение небезосновательно.

Женщина провела меня по нескольким коридорам, выдержанным в мягких пастельных тонах, и подвела к красивой двери испанского дуба с золотой надписью „Директор“. Постучав, она впустила меня. Комната была примерно тридцать на тридцать. Толстый ковер, на оранжевых стенах пара современных рисунков, стол, похожий на палубу авианосца, два стеллажа с папками, суперсовременная вешалка из нержавеющей стали, кожаный диван, журнальный столик с последними номерами „Вога“, „Плейбоя“ и „Тайма“, а за столом возле большого окна — человек, к которому я пришел.

— Филипп Макальпин, — он произнес это, словно какое-нибудь божество. — Присядь, дружок.

Это был маленький, худой, похожий на гнома человек. Он был лыс, но светло-зеленый костюм с манжетами на брюках выглядел эффектно. В целом он производил впечатление элегантного, но полинявшего горностая. В процессе разговора выяснилось, что натура у него такая же скверная, как и внешность. Почему-то принято считать, что люди, выглядящие так непрезентабельно, имеют ангельский характер и большую семью, а также любят своих собак.

— Что ж, рад видеть тебя, я много о тебе читал. Не так уж ты хорош, дружок.

— Я редко бываю в лучшей форме, — я тоже могу огрызаться, если он хочет говорить в подобном тоне, — и честно говоря, дорогой, без загара я просто не имею товарного вида.

Я мог себе позволить грубость по отношению к этому человеку. Вежливость не спасет меня от судьбы, которую он мне уготовил, так, по крайней мере, получу удовлетворение от того, что смогу над ним покуражиться. Он ухмыльнулся, сверкнув маленькими глазками и обнажив желтые зубы.

— Да, в твоем деле сказано, что ты „с закидонами“.

Я сделал вывод. Он подкалывал меня, так как знал обо мне достаточно много, возможно, под рубрикой „Проблемы“. И с подзаголовками „Шантаж“, „Извращения“, „Пьянство“, „Женщины“.

— Чем я могу быть вам полезен, мистер Квин? — Я вдруг перестал шутить, так как вспомнил, что этот человек может со мной сделать.

— Работой на меня, разумеется. Зачем же я тебя пригласил? За советом?

— Нет.

— Нет что? — Он извлек пачку черных русских сигарет, довольно поганых, и бросил мне одну.

— Нет, я не буду на вас работать.

Он закурил и кинул мне коробку „Суон Вестас“.

— Ну, когда ты узнаешь, что за работа, думаю, мы сможем поговорить.

— Не хочу я ничего знать. Не хочу ничего знать о вашем отделе, о вас и вашей работе. Оставьте меня в покое.

Он хихикнул. Боже, этому человеку не было бы цены в инквизиции.

— Мне начхать на то, что ты хочешь. Ты мне нужен, и я тебя заполучу. Ты подходишь для этого дельца. Любишь деньги — а я тебе классно заплачу. Ты хороший летчик — так написано в твоем досье. Любишь жаркий климат и хорошо его переносишь. Ты говоришь по-французски и немного по-гречески — был на Корфу в этом году. Так туда ты и отправишься снова. Ты неплохо владеешь оружием, работал в разведке. Сообразителен и можешь о себе позаботиться. Я даже и не ожидал, что найду такое сокровище, как ты. Ты создан для этой работы.

— Я трус, — с надеждой произнес я.

— Детка, ты можешь быть хоть некрофилом, мне все равно. Но ты создан для этой работы.