Андрей Кивинов: Полнолуние

– А радар у него откуда?

– Да какой там радар? Фен старый.

Третий стакан я проглотил безо всяких комплексов и болевых ощущений. Словно пепси-колу. Инстинкт самосохранения уже не пытался сопротивляться. Адаптация успешно завершилась. Оставалось дожить до рассвета.

Искорки в глазах, Элтон Джон из гармошки в ушах, обрывки странных разговоров…

– Прикинь, Петро, они мне говорят – у тебя наш секретный чемоданчик. Пока не вернешь, не уйдем.

– Кто?

– Кто, кто? Вьетнамцы… Зашли в избу и уселись на пол! Я к Федорычу за подмогой. Выручай, сосед! Топоры в руки и всех до одного порубали! На куски!

– И правильно! Туда им и дорога!… Я вьетнамцев тоже жутко не люблю. Маленькие, красные, хуже греков.

– Точно…

…Какие вьетнамцы? Какой секретный чемоданчик?…

– А Егорыч вчера лису добыл. Прямо за сараем. Повадилась к нему курей таскать. Он и устроил засаду. Большая оказалась, с моего Дружка. И такая же рыжая. Прямо в голову положил, чтобы шкуру не портить. С него причитается.

– Да откуда у нас лисы?

– Сам видел! Во такая! И пятно на спине черное. Ну, точно, как у Дружка! Здоровьем клянусь!

– Здоровьем не клянись! Без здоровья никуда…

– Паша, а вы когда обратно?

Голос женский. Паша, если не ошибаюсь – я. Значит, вопрос мне.

– Зав…Завтра.

– А то оставайтесь погостить… Места здесь красивые, воздух чистый. Успеете еще в своем городе копотью надышаться. За грибами сходите. Сейчас белые идут. Клавдия недавно на семьсот грамм нашла. Да и люди у нас хорошие.

– С удовольствием. Но мы на работе. На работе нельзя.

Это ответил не я, это ответил мой рот. Сам. Я уже не мог отвечать.

Еще через пару минут я понял, что организм все-таки не сдается без боя. Начинает активно отторгать принятое. У организма есть на подобные случаи испытанная модель поведения под названием рвотный рефлекс, не к столу будет сказано. И в ближайшей перспективе меня ждет этот не очень эстетичный процесс. А значит, пора любоваться природой.

Кое-как нахожу ноги.

– Павлон, ты куда?

– Надо. Раз-раз-разгрузиться. Полный бак.

– Гальюн за углом. Только он досками забит. Перебор.

… Ушастый гармонист, битловская «Мишель». Задорный деревенский мат. Лица-лица-лица. Душный предбанник. Дверь. Тощая собачка. Прохлада. Темнота. Белая полная луна. Звезды. Стрекот кузнечиков, травка… Вечерело…Понеслось…

Несется…

Несется…

Ну и запашок!…

Разгрузка закончена. Полегчало…

…Я рухнул в высокую, душистую траву и отдышался. Резкость картинки улучшалась, пчелы из башки улетели, способность к реальному восприятию жизни частично вернулась. Вот, что значит деревенский воздух. А какое красивое небо, какие звезды и планеты. Наверняка там, где-нибудь за сотни световых лет лежит сейчас на зеленой травке такой же перепивший Паша и смотрит на меня… Эй, друг! Ты меня слышишь?

Мне не хотелось вставать и возвращаться в душный клуб, несмотря на холод. Я отполз еще дальше в траву и продолжил одностороннее общение с моим космическим тезкой. Я не засекал, сколько прошло времени, возможно, час, а возможно всего несколько минут. Мне было хорошо, сам не знаю почему…

Разговор… Нет, не из космоса. Со стороны деревянного заведения. Один из голосов показался знакомым. Рыжий скелетик. Я приподнял голову. Так и есть. Тракторист, прислонившись к изгороди, курил и спокойно трепался с молодым парнем в ватнике и керзачах. Придется слушать бесхитростные деревенские разговоры. Подниматься и давать о себе знать я не стал. А то потащат за стол.

– «Холодок» кончился, – по-детски обиженным голосом пожаловался Дима, – обидно, только присели.

– Как кончился? Флаконов двадцать было.

– Все – пусто… Автолавка только завтра приедет. Городские могли бы с собой из Питера привезти. Не люблю халявщиков.

Да, согласен. Неудобно получилось…

– Чего пить-то будем? – чуть не хныча, спросил тракторист.

– У Таньки есть. Она пять флаконов взяла. Сам видел.

– Танька не даст. Даже в долг. Только за деньги.

– Так надо денег найти.

– Где?

Пауза.

– Давай тачку продадим.

– Какую тачку?

– Городских. У них хорошая тачка, резина новая. Вмиг уйдет.

– Как это продадим? А ежели не отдадут?

– ТАК МЫ ИХ, ТИПА, ЭТО… УБЬЕМ…

Последняя реплика была сказана парнишкой в ватнике совершенно будничным, трезвым тоном, без тени иронии. Будто предложение сходить за грибами. Мне показалось, что я ослышался.

– А чо, дело говоришь, – оживившись, поддержал рыжий, – голова.