Андрей Кивинов - Отдушина

– Ой, да не переживайте так… Мало ли что случается потом. Что с пьяных возьмешь? Вы поступили, как должны были поступить. Не вы, так кто-нибудь другой надавал бы ему…

Дмитрий Павлович не ответил, но чувствовалось, что доводы хозяйки его не убедили.

Хоть на месяц отвлечься от работы у доктора не получилось. Уже на второй день вся деревня знала о профессии Тамариного дачника. И, конечно же, многие пользовались удобным случаем. Специально в райцентр когда выберешься? А тут прямо под боком городской специалист. Надо сказать, что Дмитрий Павлович никому не отказывал в помощи. Выслушивал, осматривал и давал советы. Порой настаивал, чтобы больной немедленно ехал в райцентр, а лучше в город на обследование.

Каждый день, когда гость уходил на речку, Тамара Михайловна прибиралась на мансарде, хотя прибирать было особо и нечего, кроме как смахнуть пыль и подмести пол. Дмитрий Павлович любил порядок. Вещи аккуратно складывал в шкаф, и даже листы с напечатанным текстом, уходя, каждый раз убирал в чемодан, а не раскидывал по мансарде. Машинку тоже закрывал чехлом, чтобы лишний раз не пылилась.

Как-то раз с приехавшими на каникулы городскими мальчишками он отправился на рыбалку. Но вернулся с пустым ведром. Оказалось, всю добычу выпустил обратно в реку. Добрейший человек.

О своей личной жизни Дмитрий Павлович по-прежнему молчал, хотя Тамара Михайловна несколько раз пыталась вывести его на разговор. Ее любопытство вполне понятно, ей хотелось видеть в госте не просто постояльца. И соответственно, наоборот, она хотела быть в его глазах не просто хозяйкой, сдающей жилплощадь. Теперь каждое утро, прежде чем выйти во двор, она по полчаса проводила у зеркала, ежедневно меняла одежду, несмотря на небогатый выбор гардероба. И пыталась угадать, как к ней относится Дмитрий Павлович?

Угадать было довольно сложно. Он, разумеется, оказывал ей знаки внимания и говорил комплименты. Но кто знает, в силу чего? В силу интеллигентности и широкого характера или…?

Конечно, перемены в облике Тамары Михайловны заметили и деревенские. Тут же зачесались народные языки, поползли слухи, что хозяйка положила глаз на постояльца и желает его окрутить. Эти слухи взбудоражили спокойную деревенскую жизнь и наполнили ее смыслом. Теперь есть пища для разговоров. На целый год. Хозяйка на намеки односельчан не обижалась, пускай думают, что хотят.

Однажды, недели через две после приезда Дмитрия Павловича, к ней заглянула Аннушка – сорокалетняя балаболка, жившая на противоположном конце деревни. Зашла, якобы за лавровым листом, но осталась посплетничать. Доктор в это время сидел на мансарде и барабанил на машинке, Тамара Михайловна чистила печь. Аннушка шепотом принялась подталкивать подругу к откровенному разговору.

– А ко мне тут твой дачник заходил.

– Зачем?

– Ну, не знаю. Водички попросил попить. Мол, идет из лесу, устал… Я его в избу пригласила. Поболтали. Культурный мужчина. Не то, что наши – кроме мата и «дай выпить» ничего не услышишь. Обещал еще зайти…

– Зачем? – вновь переспросила насторожившаяся Тамара Михайловна.

– Да так, навестить… А ты никак ревнуешь? У тебя с ним отношения что ли? Так ты скажи, не стесняйся.

– Какая разница? – с раздражением отмахнулась хозяйка, – человек отдыхать приехал, вот и все отношения.

– Ой, Том… Да я же все вижу, – перекосилась в улыбке толстая разведчица, – а ты-то как ему?

Тамара Михайловна хотела было осадить Аннушку без намеков, но внезапно за стенкой раздался какой-то загробный каркающий смех, перешедший в протяжный демонический стон. Если б здесь был доктор Ватсон, он подметил бы, что так кричит выпь на болотах. Или воет собака Баскервиллей.

Женщины переглянулись.

– Чего это? – испуганно прошептала Аннушка и перекрестилась.

– Дмитрий Павлович, – так же шепотом ответила Тамара Михайловна, – может, ему плохо?

Она вытерла руки о передник и бросилась на мансарду. Аннушка осталась в комнате.

Доктор сидел над машинкой, как ни в чем не бывало и, улыбаясь, читал написанный им текст.

– Дмитрий Павлович, что-то случилось?

– Нет, нет, все в порядке.

– Вы сейчас…, – Тамара Михайловна подобрала нужное слово, – так смеялись. Страшно…

– Серьезно? – сложил брови домиком гость, – я даже и внимания не обратил. А что, действительно, страшно?

– Я думала, вам плохо…

– Извините, ради Бога, Тамара Михайловна. У меня это случается иногда.

Слишком плотно вхожу в шкуру своего героя. Эмоции захлестывают. Не обращайте внимания… Главное, из образа обратно выйти.