Алексей Макеев - Темная сторона закона (сборник)

– Чтобы вы подключились к операции, – уже совсем другим тоном проговорил «веник». – Вы поступите в распоряжение…

– Я ни в чье распоряжение поступать не буду! – жестко заявил Лев. – Эти «ложкомои», по моим сведениям, два раза крупно прокололись, сколько было других случаев? Операцией руковожу я, и это не обсуждается! Далее. Вы немедленно отмените свои, мягко говоря, необдуманные распоряжения! При мне! – «Веник» смотрел на Гурова ненавидящим взглядом и явно колебался. – Мне повторить?! – прикрикнул на него Лев.

Тот снова нажал кнопку селектора и сказал:

– Все приказы по Орлову и Крячко отменить! Никакого отстранения и никакого служебного расследования! – А потом сквозь зубы процедил: – Это все?

– Нет! Если я узнаю, что против моих друзей или близких было предпринято хоть малейшее враждебное действие, а я об этом обязательно узнаю, то устрою такое, по сравнению с чем конец света покажется вам детской шалостью. И те, кто меня слышит, знают, что это не пустая угроза с моей стороны. Далее. Я привлекаю к работе лейтенанта Александра Васильевича Вилкова. У парня светлая голова и незамыленный взгляд, со временем не хуже меня станет.

– А вы не слишком высокого мнения о себе? – сдавленным голосом спросил «веник».

– Так что же вы тогда ко мне прицепились? – усмехнулся Гуров. – Чем вам плох тот же Шатров или Богданов? Привлекайте к операции их, и они вам с большим успехом все завалят! Вы хотели лучшего из лучших? Тогда терпите! В управлении я больше не появлюсь. Как со мной связаться, все знают. Пустите за мной «наружку» – я расценю это как проявление недоверия, и тогда пеняйте на себя. У меня все! Честь имею!

Гуров вышел из кабинета, аккуратно закрыв дверь, хотя хотелось хлопнуть изо всех сил. Его трясло от ярости, и он шел к Орлову очень медленно, стараясь по дороге хоть немного успокоиться. С огромным трудом ему это удалось, но обрадовался он рано, потому что уже на подходе к кабинету генерала к нему подскочил полковник Шатров, такая гнида, что люди избегали здороваться с ним за руку – не отмоешься потом.

– Ну, Гуров! Не знаю уж, как тебя и благодарить! Вот никогда не думал, что мне это делать придется – ты же меня ненавидишь! А тут удружил! Я и не мечтал, что когда-нибудь кабинет Орлова займу, а ты дружка своего закадычного, видать, так подставил, что он мгновенно освободился! Заходи на чай!

– Рано обрадовался, – сухо ответил ему Лев, ничуть не удивившись – слухи по Главку разносились со сверхзвуковой скоростью. – В обозримом будущем хозяин в кабинете не поменяется.

Войдя к Орлову, он встретил два испепеляющих взгляда. Крячко промолчал, а вот Орлов не выдержал и сказал:

– Долго ты заигрывался, Лева, и вот наконец доигрался!

– Никаких приказов не будет! – сообщил им Гуров. – Меня в управлении – тоже. Сколько? Не знаю! Но после всего, что вам пришлось из-за меня пережить, не думаю, что вы будете этим опечалены. Всего хорошего!

Он вышел, забрал из своего кабинета куртку и поехал домой. Проезжая мимо стоявшего черного «Мерседеса» с тонированными стеклами, Лев даже не подозревал, какие там бушевали страсти. Водитель стоял снаружи, а вот пассажиры: невысокий, худощавый, с обширной лысиной пожилой мужчина и мужчина помоложе, смуглый брюнет с пышной шевелюрой и жестким волевым лицом, оживленно разговаривали, причем если второй вовсю бушевал, то первый старался его как-то успокоить.

– Нет, он что себе позволяет?! – возмущался брюнет. – Эта сволочь еще и условия диктует! Словно он хозяин положения!

– Каждый человек позволяет себе ровно столько, сколько может, а Гуров может себе это позволить. И сейчас действительно он – хозяин положения. Я вас заранее предупреждал, что разговаривать с ним в подобном тоне нельзя. Но вы не прислушались к моему совету и настояли именно на жестких мерах. Что из этого вышло, вы видели. С ним нужно было просто поговорить и попросить о помощи. И он бы обязательно помог.

– Просить?! – возмутился брюнет. – Это не мое! Человек должен чувствовать узду и кнут. Руку хозяина, черт подери, чтобы знал свое место. А этот совершенно неуправляемый.

– Ошибаетесь! – поправил его лысый. – Он управляемый, но управляет собой только сам, руководствуясь собственными представлениями о чести и порядочности. На подлость он не способен, но вот на адекватные ответные меры – вполне.

– Я так не привык! Я должен знать, что держу человека в ежовых рукавицах, что он меня боится, что ему есть что терять, и только тогда я могу быть в нем отчасти уверен. Как я могу вверять свою судьбу человеку, который от меня не зависит?