Инесса Давыдова - И расставил Паук свои сети

– Он подписал показания? – дождавшись кивка майора, Архангельский с облегчением выдохнул. – А теперь в двух словах.

– Его интересовал определенный типаж жертвы: красивая, молодая и, главное, – должна быть женой или близкой родственницей высокопоставленного чиновника.

– Ну, положим, мы это и без него знали, – сказал полковник, тяжело опускаясь на скрипучий стул.

Он еще помнил, как на стоянке Управления то и дело появлялись машины представительского класса с сопровождением, на некоторых из них даже красовались правительственные номера. Чиновники требовали бросить все ресурсы на поиск пропавших родственниц и поимку маньяка, который, как фокусник, из раза в раз исчезал из расставленной ловушки.

– Где он их держал?

– Это частные дома в дачных поселках, где зимой почти никто не живет.

– Дальше…

– …насиловал, пока не забеременеет. Потом запугивал обещанием найти, если вздумает кому-то рассказать, и отпускал с одним условием – сохранить ребенка. – Терентьев сделал короткую паузу, набираясь решимости сообщить про самое ужасающее в деле Паука. – Если жертва не беременела, он с ней жестоко расправлялся. Больной урод дифференцированно подходил к этому делу. Убивал в зависимости от причиненных ему огорчений! Кого-то сразу, а кого-то неделями истязал!

– Поэтому убийства были такими разными, и мы не сразу поняли, что это один и тот же человек, – вспомнил вывод следственной группы Архангельский.

– Рогов сказал, что одни женщины вызывали у него сочувствие, но были и откровенно бросавшие ему вызов. Один раз, как сам выразился, он даже испытал к жертве глубокую симпатию, но правила есть правила – она не забеременела и через три месяца, цитирую: «Я, любя, задушил ее подушкой».

– Понятно. А где остальные тела?

Майор вынул из кармана пиджака листок бумаги, протянул полковнику и на автомате потянулся за сигаретой. Полковник бросил на него упреждающий взгляд. Прорычав, словно лев, которому после изнурительной охоты не дают насладиться собственной добычей, Терентьев закатил глаза к потолку, но все же убрал пачку сигарет в карман пиджака.

– Сколько ты уже не куришь?

– Месяц держусь, – ответил Архангельский и развернул листок. – Что это?

– Список всех убитых Роговым женщин.

– Что?! – Полковник уставился на длинный перечень имен и фамилий. – Сколько их?

– Двадцать две. Это только список убитых.

Архангельский наспех пробежался по списку жертв и многозначительно взглянул на Терентьева.

– Представляю, каким будет список беременных…

– И, как ты понимаешь, даже если он их назовет, они вряд ли пойдут на сотрудничество. Никто не захочет выносить такое наружу… А их высокопоставленная родня… – не договорив, Терентьев резко махнул рукой.

– Подумать только, сколько детей от этого маньяка живут сейчас внутри семей, как птенцы кукушки, и отцы ни сном ни духом. Он рассказал, где спрятал тела?

– Прежде чем он назовет места захоронения, у него есть два условия…

– Какие еще условия?! Ты много таких списков видел?! Вот такой вот длины?!

– Он просит, чтобы раз в неделю его осматривал врач, мол, болеет чем-то хроническим и хочет до суда дожить. Это первое.

Архангельский кивнул, жестом руки поторапливая майора.

– И второе – он хочет поговорить с тобой лично. Без свидетелей.

– Со мной? О чем? – удивился полковник, его кустистые брови взлетели вверх, отчего лоб стал похож на гармонь. – Странно, – Архангельский обернулся на шум голосов в коридоре, – дело курирует Логинов, я его не вел и ничего тут не решаю.

– Может, он знает про высокий пост твоего брата?

– Может, – допустил полковник и после паузы спросил: – А защита не против? Напомни-ка, кто у него адвокат?

– Наталья Демидова.

– Не слышал о такой.

– Молодая девчонка. Как только не побоялась взять такого клиента? Ведь она с ним наедине не один час оставалась.

Потерев подбородок, полковник поразмыслил и решительно произнес:

– Я поговорю с ним. Послушаю, что он там надумал для себя выторговать.

Они вышли в коридор. Терентьев тут же с нетерпением закурил, всем своим видом давая понять, что воздерживаться от дурной привычки больше не намерен. Архангельский скрылся за дверью комнаты для допросов.

Через полминуты в коридор вышла высокая девушка спортивной фигуры с длинными волнистыми волосами цвета ржавчины. На ней были элегантный брючный костюм в мелкую серую полоску и белая блузка. Это была Демидова, адвокат Паука. Улыбнувшись Терентьеву, она подошла к нему и, вытащив из сумочки тонкую длинную сигарету, томно спросила: