Николай Леонов - Уголовный шкаф

Машина свернула на улицу 9 Мая, лизнув фарами по деревьям, и Кушнарев замер, пытаясь прижать свое рыхлое белое тело к стволу каштана. Нет, показалось. Осторожно двигаясь через парк, Борька дошел наконец до хорошо знакомой трехэтажки напротив салона красоты. Удобно Оксанка устроилась, в который уже раз подумал Борька по привычке. Живет напротив салона. Ей пара секунд сбегать через дорогу ноги там продепелировать, в солярии позагорать. Хотя это не она устроилась, Оксанка живет в этом доме со своего рождения, а салон в доме напротив открыли всего два года назад. Как раз когда Кушнарев с Оксанкой и познакомился на Дулевском озере. Ох, какая она была роскошная в открытом купальнике… очень открытом. Сочненькая, полненькая, выпуклая.

Борис остановился у крайних кустов и осмотрелся. Ночная улица, почти нет людей. Две женщины спешили куда-то, осыпая ночную улицу дробью каблучков, редкая машина проезжала по соседней улице, бросаясь тенями кустов по проезжей части. На втором этаже в угловой квартире света в окнах не было. Спит, подумал Кушнарев, и внизу живота у него сладко заныло в предвкушении. А если не дома?

Эта мысль облила его холодом ревности. «А вдруг у мужика… или мужик у нее, совсем уж нелогично предположил Кушнарев. А что я хочу? Блин, три месяца не показывался, и на тебе! А куда? Без бабы уже загнусь скоро. А никого снимать нельзя… И так я за этот свой побег к Оксанке могу огрести по первое число. Только терпежу ведь нет!»

Терпение у Бориса закончилось быстро. Никого на улицах, дом напротив с погашенными окнами, да и кому есть дело глядеть на глухие фасады. Кушнарев быстро прошел от деревьев к углу дома и еще раз оглянулся. Вход в подвальное помещение был забран не просто решетчатой дверью, а целым коробом из стального прутка. Это облегчало задачу. Вставив ногу между прутьями, Кушнарев стал подниматься вверх. Вот и козырек… теперь осторожнее, потому что железо старое и ржавое. Черт, и как ни старайся, а тихо не получается идти по железу. Кушнарев тихо выругался и замер у самой стены, держась за желтую газовую трубу.

Дальше все было просто. Упираясь ногами в стену, он по трубе поднялся до окна Оксаны. Прижавшись лицом к стеклу, Борис пытался рассмотреть, что там внутри. Крайнее окно – это спальня. Дальше гостиная, и третье у самого подъезда – кухонное окно. Сейчас Борьку интересовала больше спальня, и он решился потихоньку постучать в стекло.

Прошло около минуты, но на осторожные стуки и поскрябывания Кушнарева никто внутри не реагировал. Ругаясь шепотом и проклиная себя, шлюху Оксанку и всю свою жизнь, которая загнала его в такой опасный момент к черту куда-то к чужому окну, когда сидеть надо в норе и бояться каждого шороха и каждой трели полицейской сирены.

И тут механизм створки пластикового окна не выдержал напора крупного тела Кушнарева. Приоткрытое в зимнем режиме окно вдруг с металлическим звуком распахнулось, и Борис ввалился в спальню…

Гуров выходил из кабинета генерала Орлова вместе с Бойцовым. Они около двух часов совещались по делам убийства Хондуляна и Копытина. Следователь никак не хотела объединять их в одно дело, и ее руководство поддерживало мнение следователя. Пока не стоило нажимать на следственное управление, потому что сыщикам в принципе на этом этапе было не важно, одно это дело или два. По оперативной информации, которой они располагали, все сходилось на том, что все смерти и попытка покушения на Курочкина в СИЗО – звенья одной зловещей цепи.

– Товарищ полковник, – раздалось в трубке. – Капитан Аверьянов, МУР…

– Я помню тебя, Сергей. Я слушаю.

– Я старший группы наблюдения по контакту Кушнарева – Оксаны Галкиной.

– Что там? Есть новости?

– Кушнарев появился, товарищ полковник. Поднялся по газовой трубе и влез к Галкиной в окно.

– Что в округе? – быстро спросил Гуров, зажал трубку рукой и кивнул Бойцову головой, указывая в сторону приемной. – Скажи, что срочно нужна машина!

– Тишина в округе. Он пришел со стороны церкви, немного постоял и полез в окно. Наверное, она его не ждала, потому что долго не открывала. Брать будем?

– Подожди, Сережа, – посоветовал Гуров, сбегая по лестнице, ведущей во двор здания министерства. – Мы ничего не знаем. А если у них там сбор для всей группы? Если они начнут сейчас там собираться все? Может, они «лежку» меняют, может, Кусок договорился с Галкиной об этом. Может, они там уже суток трое, а мы только вчера установили наблюдение. Может, Кушнарева посылали за чем-то, а вся группа отсиживается в квартире Галкиной. Нет, наблюдать, наблюдать и еще раз наблюдать. И ждать меня, я еду.