Мика Валтари: Современный финский детектив

Пармалахти добавил:

— Этот донжуан соблазнил и младшую сестру, Селму. Пытался подобрать ключи и к Элизе.

Сусикоски согласился:

— Так, развлечения ради. Или для времяпрепровождения. Однако этого ему не следовало делать, ибо обстановка в Доме трех женщин стала взрывоопасной. И поскольку основной целью Силтанена, не принимая во внимание этих мелких любовных увлечений, была именно Хелина…

— Ты имеешь в виду финансовую сторону дела, — уточнил Пармалахти. — Большое поместье, конечно, лакомый кусок. Его следовало обратить в деньги. Но препятствием на этом пути стояли Элиза и Селма.

Сусикоски согласно кивнул головой. Он взял рюмку с коньяком и посмотрел сквозь нее на свет. Посмаковав глоточек, он продолжил:

— Как раз к тому моменту, когда обстановка в доме достигла критической точки, Пааво Силтанен… которого в Доме трех женщин знали под именем Конрада Гласа… и наткнулся на своего боевого товарища. Он рассказал ему о ситуации. Только теперь перед приятелями замаячили большие деньги, о которых они мечтали в молодости и которые можно было взять — протяни только руку.

Ленсман тихонько просвистел куплет из старой солдатской песни «Жизнь в окопах».

— Да, да, — согласился Сусикоски. — Там была мечта. А здесь — действительность. Мечты могли осуществиться, если действовать бесцеремонно и последовательно.

Комиссар полиции Уолеви Лехти заметил, что излишком совести эти приятели не страдали.

— Я уже отметил в самом начале, что в водовороте военных событий между ними установились отношения полного доверия. Пааво Силтанен беззастенчиво и прямо заявил, что если им удастся устранить Элизу и Селму так, чтобы в обоих случаях было самоубийство или несчастный случай, то Хелина унаследует весь дом и продаст его.

— Что и произошло, — перебил Пармалахти.

— Точно. Но не будем опережать ход событий. Задержимся еще немного на планах, которые разрабатывались Силтаненом и Тойвиайненом в весенней березовой роще. Когда дело будет доведено до конца, Хелина выедет за границу и…

Нижняя губа Пармалахти выдалась вперед. С презрительными нотками в голосе он повторил хорошо известную концовку многих сказок: и станут они жить-поживать да добра наживать…

Сусикоски посерьезнел. Расставляя правильно и четко ударения, он продолжил:

— Такова была цель. Но прежде предстояло осуществить немало важных дел. Перво-наперво Силтанену следовало исчезнуть, прежде всего для восстановления душевного равновесия Хелины. Хелина ни в коем случае не должна знать, что за всем этим стоит Силтанен.

— И Тойвиайнен! — добавил Пармалахти.

Сусикоски взглянул на Пармалахти, давая понять, что ленсману не стоило бы вмешиваться в его речь на каждом шагу, и затем продолжил:

— Силтанену необходимо было немедленно исчезнуть также и потому, что финская полиция могла отреагировать на упорно циркулирующие слухи о некоем мужчине, который скрывается в Доме трех женщин. Поэтому дело организовали так…

Несмотря на недавний жест Сусикоски, Пармалахти нашел необходимым еще раз вмешаться в разговор:

— Они договорились о том, что только теперь Тойвиайнен получит этот удар кинжалом. В то место, куда Тойвиайнен был ранен еще во время войны и, следовательно, знал, что это относительно безопасно. После этого Силтанен бросился в Дом трех женщин и рассказал историю о том, как он убил человека и должен поэтому немедленно выехать из страны.

— Продолжай, — велел Сусикоски.

— Тойвиайнен в свою очередь перевязал рану своей рубахой и поспешил в больницу за помощью. А затем принялся рассказывать историю о неизвестном, одетом в зеленое, говорящем по-немецки и напавшем на него с кинжалом в руке.

— Точно. Будь добр, продолжай, — сказал Сусикоски.

Пармалахти взглянул вопросительно на Сусикоски. Но поскольку он уже вошел во вкус, ему не хотелось прерывать своего повествования:

— Прежде чем сыграть эту интермедию с кинжалом, они, конечно, договорились, что Тойвиайнен выполнит все условия договора и будет затем по-царски вознагражден. Сперва он начал слежку за Элизой и, выбрав подходящий момент, набросил сзади канат ей на шею, а затем и повесил на дереве.

В камине что-то треснуло.

Звук был не особенно громким, однако все вздрогнули. Ленсман поднялся и направился к камину унять огонь. Обернувшись через плечо, он сказал, обращаясь к Сусикоски:

— Теперь твоя очередь продолжать.

— Давай-давай, у тебя неплохо получается.