Андрей Константинов - Реализация

– Убедила! – кто это сказал неважно, но восхитились оба.

Решено было проверить. Для начала осторожно глянули через окно Надежды. Через крупную тюль ничего не увидели, но в комнате кто-то был. Сосчитали номер квартиры и двинулись из соседней парадной, на ходу придумывая предлог.

– Ты участковым недавно?

– Ну.

– Вот, ходишь знакомишься с жильцами микрорайона.

– А что? Так действительно положено, – согласился Андрей.

Дверь им открыл тридцатилетний мужчина с козлиной бородкой.

– Добрый день. Я ваш новый участковый, фамилия моя Тимохин. Разрешите? – с этими словами сотрудники вошли в коммуналку.

– Моя фамилия Анушкин, я детский писатель, – представился жилец.

– Разрешите, мы пройдем на кухню. Я бы лучше со всеми жильцами сразу переговорил, – предложил Тимохин.

– Пожалуйста.

– Вы действительно настоящий писатель? – удивился Якушев.

– Надеюсь, – поперхнулся недожеванной корюшкой Анушкин.

– Отлично. Лекцию у нас в отделении прочитаете? – по ходу длинного коридора предложил Тимохин.

– О чем? – поднял брови детский сказочник.

– О вреде курения, – придумал Тимохин.

– Или о пользе чтения, – добавил на ходу Якушев.

– Я, право, не знаю… – уклончиво отреагировал Анушкин.

Проходя мимо различного калибра, цвета и отделки дверей, Егор с Андреем стучали и приоткрывали их: «Товарищи жильцы, новый участковый… милиция… на пять минут».

Жильцы подтянулись быстро. Молодого парня среди них не было.

– Все в сборе? Постояльцев в вашей квартире нет? – начал митинг Тимохин.

– Николай, наверное, не слышал. Сейчас позову! – откликнулась молодая девчонка и нырнула в занавешенную простынями темноту коридора.

Показался сутулый паренек. Он так и не вошел на кухню, оставшись подпирать облупившийся белый косяк. Глядел он пристально, нехорошо так глядел.

Тимохин заученно начал молоть галиматью о профилактике и тех. укрепленности, взаимодействии и неравнодушии. На собраниях, при постороннем руководстве, еще не такую глупость состряпаешь. Так что опыт был.

Между тем Якушев, извинившись, «вспомнил», что ему надо позвонить и ушел в недра того же коридора. Он демонстративно-шумно пару раз крутанул трескучий диск и принялся импровизировать разговор якобы с дежурным: «Дежурный… это Якушев… завершаем обход жилмассива на предмет инструктажа граждан… буду отзваниваться…». Пародируя длинный доклад «душному» дежурному, Якушев аккуратно положил трубку на полку рядом с телефоном и крадучись подошел к нужной двери. Заглянув внутрь и увидав крохотную выгородку без признаков посторонних, он ухнул в сторону кухни: «Неудобно, я из посторонней квартиры звоню… ладно… мне записать не на чем – запомню».

Баночку ружейного масла «ТОЗ» он увидел сразу. Она отсвечивала на полке серванта и множилась внутренним зеркалом. Якушев отодвинул штору и отпрянул: из противоположного окна, буквально в паре метров, высунулась Сойкина и конспиративно, одними губами шептала: «Давай! Давай!», при этом сильно жестикулируя. Жесты ее были сумбурны.

В это время Тимохин закончил очередную бредовую трель и, переводя дыхание, косился на паренька. Кстати, соседи слушали Андрея завороженно – от его оборотов веяло магией формуляров и незыблемостью системы. Одно дело по телеку говорящие головы слушать, другое – живьем.

Вдруг парень резко мотнул головой – он услышал звуки зуммера, доносящиеся из неположенной на рычаг трубки. Чутье опередило мысль – парень тихо исчез, а в коридоре рванул к комнате, разметая на своем пути простыни с толстых веревок.

Влетев в свою комнату, он увидел фигуру Якушева, бережно раздвигающего фотографии в ящике серванта. Фигура выпрямилась и развернулась. Оба все поняли. Парень с рычанием ухватился за край стола и прижал Якушева к серванту. Затем, оторвав руки от столешницы, он бойко схватил вазу толстого синего стекла и швырнул ее в лицо Егора. Ваза разбилась – но не об голову оперативника, а об пол. Но после. Сначала острым краем она вздула ему обе губы. Через треть секунды в проеме дверей замаячила быстро приближающаяся милицейская форма в звании младшего лейтенанта. В этом направлении тут же полетела массивная хрустальная пепельница, но, громыхнув о штукатурку, вылетела в коридор. Тимохин поймал парня за шиворот, когда тот уже успел вытащить из-под груды старых номеров «Огонька» пистолет. Якушев со столом наперевес добрался до них, перевернул стол, вцепился в плечо врагу и тут же получил рукояткой «ТТ» по щеке. Экспромт не удался, и зверек улизнул из комнаты.