Франк Тилье: Страх

– Тебя все еще мучает дело Орели Каризи, – сказал он спокойно. – Чтобы забыть все увиденное, понадобится время. Наверное, твои кошмары и есть средство, чтобы избавить тебя от этих воспоминаний.

Дело Орели Каризи… Именно Камиль тогда, в начале лета, открыла багажник машины, ограждая место преступления пластиковой лентой. Какой-то парень всадил себе пулю в голову на лесной тропинке. Все сочли это просто самоубийством, но оказалось, что депрессивный тип сначала потрудился выпустить кровь из своей восьмилетней дочурки, тело которой она и обнаружила в багажнике. Плохо закончившаяся история развода.

Хотя Камиль привыкла к виду трупов – больше пятисот с начала карьеры и не всегда в лучшем виде, – но дети… Этого она совершенно не выносила и всегда старалась договориться, чтобы ее кто-нибудь подменил. Психолог наверняка сказал бы, что эта подсознательная блокировка связана с ее собственным детством, со страхом смерти, который преследует ее с ранних лет.

– Нет, ничего общего, – сказала она. – Этот кошмар – что-то совсем другое. Женщине из моего сна лет двадцать, а Орели было всего восемь. И у той незнакомки очень характерная внешность, она похожа на цыганку.

– Маленькая Орели тоже выглядела довольно цыганистой. И к тому же в пепельнице отцовской машины нашли окурки и на пассажирском сиденье валялась пачка сигарет. Надо бы проверить, может, тоже «Мальборо лайт», пятнадцать штук в пачке. Как там тот психоаналитик говорил? Что сны всего лишь символы, верно? Он бы тебе сказал, что на самом деле ребенок во сне может появиться и в виде женщины.

– Не знаю. Может, ты и прав.

Поднимаясь из-за стола, она прихватила большую сумку, содержащую все необходимое для работы на месте преступления.

– Предполагаю, что ты заглянул не просто поболтать о таком хорошем утре? Что там у нас?

– Убийство. Твой босс уже предупрежден. А ты как? Готова?

– Честно говоря, не совсем, но выбора нет. Никогда не следует заставлять мертвецов ждать.

Добраться на машине непосредственно к тому месту, где обнаружили тело, было невозможно.

Борису пришлось оставить ее у подножия Кошачьей горы, расположенной во Французской Фландрии, в двух шагах от границы с Бельгией. Место окружали темные холмы, светлые низины и гладкие прогалины, постепенно исчезавшие у горизонта. Солнце, висевшее в небе на заднем плане, напоминало большой любопытный кошачий глаз, как у Чеширского Кота из «Алисы в Стране чудес».

Обычно это место, весьма ценимое туристами (а эти любопытные существа водятся и на севере), посещали ради длинных пеших прогулок с заходом в местное траппистское аббатство, чтобы выпить сверхкрепкого монастырского пива, а не чтобы столкнуться нос к носу с трупом.

Камиль и двое других специалистов из отдела криминальных расследований сопровождали своего начальника, вахмистра-дознавателя. В нескольких метрах впереди шагал Борис вместе с каким-то жандармским унтером. Они поднимались через редколесье по довольно крутому склону.

Камиль досталась роль замыкающей. Она тяжело дышала и очень быстро устала. Жара стояла адская. Равнину вместо ветра опаляло драконово дыхание, в котором не чувствовалось ни малейшей прохлады. Такое пекло держалось уже несколько недель. Все с нетерпением ждали обещанных гроз, даже несмотря на то, что они могли оказаться крайне яростными и сулили немалый ущерб.

Молодая женщина вела себя так, будто все хорошо, хотя догадывалась, что за два-три последних дня механизм в глубине ее тела начал откровенно отказывать. Вчера утром, когда она вставала с постели, прозвенел первый тревожный звоночек: ей вдруг так сдавило грудную клетку, словно изнутри выкачали весь воздух. Конечно, кардиолог запретил ей интенсивные и длительные усилия, но если она в своем возрасте не в силах даже подняться на холм, то лучше уж сразу сдохнуть.

К счастью, наконец они добрались до места назначения.

Ребята из жандармерии Байоля были уже там. У них был приказ охранять пространство примерно в десять квадратных метров вокруг трупа, пока не прибудет оперативно-следственная группа.

Тело лежало в траве, немного в стороне от тропинки. На первый взгляд молодой человек лет двадцати, в футболке и кедах. Его шея была обмотана чем-то вроде резинового эспандера.

Борис заговорил с коллегами из Байоля, а трое техников-криминалистов стали молча натягивать на себя одежду, делавшую их похожими на белых кроликов: глухой хлопчатобумажный комбинезон, пара перчаток, бахилы и маска на резинке. Вахмистр взял на себя обязанности кокрима, то есть координатора криминалистических операций. Его задачей было организовать работу техников и следить за тем, чтобы никто ничего не забыл, потому что из-за малейшей ошибки под сомнение могла быть поставлена вся процедура дознания.