Николай Леонов - Дорожный снайпер

– Стас, давай ты расскажешь эту потрясающую историю по дороге, – качнул головой Гуров, поднимаясь со стула.

– По дороге куда?

– В Домодедово. Нанесем визит новоиспеченной вдове по горячим следам. Тем более что на телефон она почему-то не отвечает. – Уже стоя в дверях, Лев обернулся к Бурмистрову: – А ты пошевеливайся, Жора. Заканчивай со свидетелем и дуй к баллистикам. Я жду от тебя звонка.

– Все понял, товарищ полковник.

Рука Бурмистрова потянулась к выдвижному ящику стола.

Крячко потянул носом, словно гончая собака. В помещении отчетливо угадывался запах самогона. Причем не самого качественного. Он неторопливо прошелся по комнате, разглядывая высокие стеллажи с многочисленными запыленными книгами, и в какой-то момент оказался за спиной бледной перепуганной женщины. Окинул ее критическим взглядом, после чего встретился глазами с напарником и сокрушенно покачал головой.

– Что с вашим телефоном, Галина Степановна? – обратился к жене убитого Гуров.

– Я его выключила.

– Зачем?

Плохо прокрашенные в районе корней волосы Галины были растрепаны. Широкое скуластое лицо словно обсыпали мелом, и единственным живым ярким пятном на нем была безобразная бородавка с двумя торчащими в разные стороны короткими волосками чуть ниже левого глаза. Из одежды на женщине красовался только старенький застиранный халат с огромной дырой на правом боку, через которую без труда можно было рассмотреть бесформенные телеса, давно утратившие былую свежесть и упругость.

– Не знаю. Это само собой вышло. После того, что случилось, я запаниковала. Не каждый день ведь происходит что-то подобное. Господи Иисусе! Прости меня, грешную! – Галина быстро перекрестилась и тут же спросила: – Что с Юрой? Он жив?

– Нет, – ответил Лев. Он не отрываясь следил за лицом собеседницы и заметил, как опасно выпучились ее огромные бесцветные глаза. – Ваш муж умер, Галина Степановна. Я сожалею. Но именно поэтому мы и здесь.

– Я видела дырку у него в голове. И из нее текла кровь. Ужас! Как вспомню, так прямо оторопь берет… Но я надеялась, что Юра все-таки… Хотя вы говорите…

– После выстрела в голову люди редко выживают, – негромко произнес Крячко, смещаясь левее и присаживаясь на край дивана рядом с круглым кофейным столиком.

– Откуда мне знать?! – неожиданно резво вскинулась Галина и каким-то образом исхитрилась повернуть голову к Станиславу. Мускулы на ее шее, плавно переходящей в подбородок, напряглись, как канаты. – При мне никогда никто не умирал подобным образом. Я ни разу не видела, как стреляют в людей и что с ними происходит после этого. Разве что по телевизору… Но это кино! Это не настоящая жизнь! Вы нашли душегубца?

– Нет. Если бы нашли, нас бы здесь не было. – Крячко взял со столика колоду карт и машинально перетасовал ее. – Мы надеялись, что именно вы подскажете нам, кто мог убить вашего мужа.

– Я? Почему я?

– Не знаю. – Не глядя на нее, Стас принялся неторопливо и методично раскладывать пасьянс. – Вы скрылись с места преступления, отключили мобильный телефон… Все это наводит на определенные размышления…

– На что это ты намекаешь, охальник? – Галина хотела было возмущенно подняться, но подлокотники кресла, тесно и прочно обхватившие ее филейную часть, удержали ее от этого порыва. – И не стыдно тебе говорить такое! Креста на тебе нет! Это что же получается? Вы считаете, это я убила Юру? Отца своих дочерей? Человека, с которым бок о бок прожила две трети жизни? И как у тебя язык не отсох только?!

Гуров тактично откашлялся, привлекая внимание Галины к своей персоне. Она зло зыркнула в его сторону.

– Не заводитесь, Галина Степановна. Никто вас ни в чем пока не подозревает. Думаю, полковник Крячко хотел лишь поинтересоваться, нет ли у вас предположений, кто мог желать смерти вашему мужу.

– Да кто ему мог пожелать такого? Юрке-то? – От первоначального страха женщины не осталось и следа. Провокация Станислава вывела ее из состояния ступора. Бледность отступила, щеки зарумянились. – Кому он нужен? Юрка мой – тихий мирный алкоголик, за всю жизнь и мухи не обидевший. Он и дитя-то наказать не умел, когда следовало. Поркой занималась исключительно я. Впрочем, как и всем остальным. Дом на мне, хозяйство на мне… Дети тоже на мне. Пока не выросли… Хотя и сейчас тоже… Дочка вон приболела сильно. Танюша… Две операции за последний год перенесла, бедолага. Намаялась уж так намаялась. А муж у нее – не муж, а так, одно название. Художник. Знай себе малюет что-то с утра до вечера, никого и ничего вокруг не замечает… Как за такого вообще можно было замуж выйти? Муж должен быть работящим. Оплотом семьи… С этим нам обеим не повезло. Вот Наташенька, младшенькая наша. У нее муж еще ничего. Архитектор. На хорошем счету у начальства… Тоже выпивает, правда. Куда уж мужику без этого? Но Вадим меру знает. Два-три дня попьет, а потом неделю семью кормит. Денег несет, порядок в доме ценит. И поддерживает его сам…