Ли Тевес - Лонг-Айленд

– Вы позволите нам взглянуть на них? – спросил Максим.

Замешкавшись, женщина оставила готовку и пошла по лестнице вверх. Через минуту она несла небольшую коробку из-под обуви, доверху наполненную мятыми и пожелтевшими от времени листками.

– Я позволила себе взглянуть на рисунки, их автор был очень талантлив. Я не смогла их выбросить и решила положить обратно на чердак. Правда, от одного рисунка я все-таки хотела избавиться, но муж убедил меня его оставить, – улыбнулась Роза.

Она поставила пыльную коробку из-под обуви в центр стола и жестом предложила детективам ознакомиться. Максим сделал три шага, в том числе один над хозяйской собакой, которая к тому времени потеряла всякий интерес к гостям. Он взял в руки стопку мятых листов с карандашными рисунками. Бегло пробежался по ним, пока не остановился на изображении старого корабля в шторм. Он сразу заметил, обнаженный женский силуэт на носу. Вокруг густо заретушированных глаз кружили чайки. Подпись в углу рисунка кто-то превратил в угрожающий судну извилистый водоворот.

– Мы заберем коробку с собой, – словно заикаясь, сказал Максим, отступая к выходу.

В дверях показался Уилл Аскерн. Добродушного вида мужчина успел лишь поприветствовать куда-то спешащих полицейских.

Кровь, пузырясь, стекала из ноздрей к щетинистому подбородку. Левый глаз заплыл от пропущенных ударов. Человек на стуле попытался осмотреться, но тело не слушалось – сказывались часы, проведенные связанным, веревками в несколько слоев. Фигура за его спиной затаилась, скрестив увесистые руки сзади. В неестественно прямой осанке человека читалось военное прошлое. Несколькими ровными шагами, фигура приблизилась к стулу. Послышался щелчок от расстегнувшейся кобуры. Мужчина медленно закрыл глаза. Удивительно, насколько спокойно он принял эту, на первый взгляд пугающую, истину. К смерти он начал готовить себя еще в юности, во многом, это и помогло ему выжить. Он попытался вспомнить жену и сына, но его отвлекла резкая боль, от которой глазные яблоки едва не вывалились из орбит. Лезвие, пройдя вдоль черепа, отделило ухо. Окровавленную плоть швырнули в сторону сидевшей рядом псины, которая в миг проглотила ее и игриво вильнув хвостом, уселась, напротив. Теплый поток побежал вдоль ноги. Заполнив ботинок, он выплеснулся на плиточный пол подвала.

Максим проснулся. Тусклый свет окна свидетельствовал о глубокой ночи. Он отдёрнул липкую, словно паутину, простынь, от чего телефон с грохотом приземлился на пол. Потянувшись за ним, он увидел сообщение от Джесс, но не стал его открывать.

К тридцати годам, Джессика Томпсон уже имела внушительный и весьма комфортный запас средств. Банковский счет ежемесячно пополнялся кругленькой суммой от сдачи в аренду особняка на Бруклин Хайдс. Дом достался ей в результате бракоразводного процесса. Как, впрочем, и квартира неподалеку от Центрального парка, в которой она жила сама. Все это сводило заботы счастливой обладательницы к минимуму. Джесс не стеснялась и не скрывала, что иных целей в жизни, как проводить ее остаток ярко и по возможности в компании мужчин, не имеет.

Послышался стук в дверь. Максим на мгновенье задумавшись, все же подошел к двери.

– Не думала, что мое сообщение усыпит тебя, не этого эффекта я ожидала, – картинно выдал женский голос.

Максим, окинув ее беглым взглядом, заметил остатки белого порошка в уголке носа.

– Сейчас я вызову тебе такси, – равнодушно сказал Максим.

Он повернул в сторону кухни оставив, гостью с бутылкой вина у открытой настежь двери.

– Как твои расследования? Этот труп, найденный в парке, ужасно всполошил весь город, не правда ли? – спросила Джессика.

– Не верь всему, что слышишь, особенно от журналистов, многие из них уже давно исчерпали всякий лимит доверия, – тихим голосом бросил Максим в ответ.

– Лично я узнала об этом не из СМИ, вполне возможно, что рассказчик немного приврал или приукрасил историю. Ну, ты знаешь, это довольно популярная практика у мужчин, – окинув квартиру взглядом она улыбнулась.

Повернувшись в сторону, где должна была находиться гостья, Максим обнаружил ее уже обнаженный силуэт. Мокрый от дождя плащ, вероятно купленный в одном из бутиков Сохо, был в тот вечер, ее единственным предметом гардероба. Джессика небрежно бросила его на кресло и смело направилась вглубь комнаты. Обхватив шею, она прижалась губами к Максиму в попытке поцеловать. Он почувствовал сладкий вкус ее помады, в то время как ее правая рука проскользнула вниз и ухватилась за мужской орган.