Алексей Макеев - Объятия бездны (сборник)

– Наряд приехал? – спросил Лев.

– Приехал! – не предвещавшим ничего хорошего тоном ответил Данилин. – Я на балконе стоял и смотрел! Они даже к квартире Поповых поднялись и, наверное, звонить начали, потому что я сверху крик услышал: «Менты!» Девушка громче кричать стала, но тут же замолчала, а потом… – теперь замолчал уже он сам.

Понимая, что дальше случилось что-то страшное, Гуров сидел со сжатыми кулаками и глубоко дышал, стараясь взять себя в руки, а Виктор налил себе коньяка и в один прием выпил.

– Так что же произошло? – не выдержав молчания, спросил Лев.

– Ее через некоторое время с балкона выкинули! И я это видел своими собственными глазами – она же мимо меня пролетела! Правда, молча – видимо, уже мертвая была или без сознания, – отвернувшись, ответил Виктор. – Как там у вас говорят? Нет тела – нет дела! Менты потом ко мне спустились и сказали, что в квартире наверху смотрели боевик, и это просто очень громко телевизор работал, но соседи обещали сделать потише. Тогда я их вниз отвел и чуть ли носами в труп девушки потыкал. Ну, тут уж они по инстанции доложили, опергруппа, или как там она у вас называется, приехала. Я свидетельские показания дал, расписался. В общем, все как положено. Короче! Всех четверых тогда увезли, причем Юрку волоком вытащили, и до этой ночи я никого из них не видел. Я уж, грешным делом, подумал, что у нас вдруг, откуда ни возьмись, закон начал работать! Для всех один! Думал, что они в СИЗО! Удивлялся только, что меня из милиции больше не беспокоили. А эти подонки, оказывается, на свободе! Ну, Попов! Ну, сука! – бушевал он. – Лева! Скажи мне, хоть какой-то стыд у человека должен быть?! Ну, ладно! Отмазал ты своего ублюдка! Так продай ты эту квартиру и другую ему купи! Так ведь нет! Сюда эта сволочь вернулась! Как будто ничего и не было! Но я же все видел! И наряд все видел! И в районном управлении тоже не слепые и глухие работают! Получается, что всем им рот заткнули! Или купили! Ты знаешь, я в России человек не самый последний, но как же ему нужно было на меня наплевать, чтобы такое сделать? Кем он меня считает? Пустым местом? И кем этот Попов считает себя? Господом Богом, которому все позволено?

– Виктор! Обещаю тебе, что я во всем разберусь! – твердо заявил Гуров. – Скажи, ты полицию по какому телефону вызывал? По обычному или с сотового?

– С мобильника звонил, а зачем тебе это?

– Потом объясню. Он у тебя корпоративный?

– Ну да! Все разговоры банк оплачивает. Счета-распечатки поступают в бухгалтерию, где проверяются, потому что в самом начале было несколько случаев, когда некоторые придурки сексом по телефону развлекались, – ответил Виктор.

– Сказочно хорошо! – обрадовался Лев. – Значит, ты завтра, то есть уже сегодня, дашь команду, чтобы бухгалтерия подготовила заверенную ксерокопию распечатки твоих майских разговоров, где твой звонок в полицию обязательно должен быть. Понимаешь, если очень тщательно следы заметали, то эту запись из дежурной части очень легко могли убрать, а вот у тебя она сохранилась! А это уже доказательство! Как все будет готово, я ее заберу.

– Все сделаю! – пообещал Данилин.

– Теперь скажи, кому ты показания давал?

– А я помню? – удивился тот. – Мы же во дворе беседовали, там люди вокруг ходили, шумели, я постоянно на них отвлекался. Помню, что это был мужчина лет 35–40, а фамилию и все прочее как-то забыл.

– Но узнать-то сможешь?

– Думаю, да.

– А тех двоих из наряда?

– Ну, тех-то точно узнаю, – уверенно заявил Данилин. – Я же с ними довольно долго общался. Они, конечно, представились, когда пришли, но я уже не помню, как их звали.

– Ну, хорошо, нам для начала и этого будет достаточно.

– Да, Лева! Я верю, что ты во всем разберешься! Только ты один! – вздохнул Данилин. – Ты не можешь разорваться на сто тысяч маленьких Гуровых, которые будут по всей стране справедливость восстанавливать. Я не хочу сказать, что при Советах все было безоблачно! – Вскочив с места, Виктор начал мерить шагами кухню. – Но вот я, например. Отец у меня был директором завода – такое градообразующее предприятие, от которого жизнь всего города зависит. Но жили мы в заводском доме! Да! Квартира у нас была побольше, обстановка побогаче, питались, наверное, получше! Но в остальном я был такой же, как и все подростки в нашем дворе! У нас в компании были дети рабочих, инженеров, начальников цехов, и никто ни перед кем не выпендривался! Да если бы я только заикнулся о том, что я, мол, сын директора, от меня бы все мигом отвернулись. И когда мы все один раз… Впрочем, это неважно, что именно мы натворили, но ночевали в «обезьяннике». Отцу позвонили и сказали, что меня задержали, а он ответил, что за мной не приедет! Чтобы я сидел, как все! Потом нас всех до единого, в том числе и меня, так выпороли, что несколько дней сидеть не могли! А отец мне еще и фингал под глаз навесил, чтобы я его не позорил!