Станислав Савицкий - Покойник в кювете

– Скольких? Горыныча с зятем?

– А редакцию? В ней работают люди, которым надо платить зарплату. Или ваш таблойд нарасхват? Да ваш Горыныч на коротком поводке у рекламодателей. Как ты этого понять не можешь?

Никита промолчал. А что было ему сказать?

– И как ты собираешься жить дальше? – спросила Светлана.

– Нормально собираюсь жить.

– Поясни свою глубокую мысль.

– Буду искать материал по своему усмотрению. Я ведь теперь на вольных хлебах и не связан обязательствами ни с одной газетой. Буду публиковаться в любой из них. Где захочу.

Светлана рассмеялась.

– Какой же ты прожектер, Никита. Неужели ты сам не понимаешь, что у тебя сложилась определенная репутация. Репутация скандального репортера. Все солидные издания теперь от тебя предпочтут открещиваться.

– Разве у нас есть такие? Я о солидных изданиях.

– Представь себе, есть. Просто ты о них ничего не знаешь по той простой причине, что ты вне сферы их интересов.

– Или они моих, – огрызнулся Никита.

– А вообще, любопытно будет посмотреть, кто вздумает напечатать твои очередные фэнтези.

– Я никогда не писал фэнтези, – буркнул Никита.

– Эх, Никита, Никита. Зачем наживать себе врагов? Надо заводить друзей. Думай о практической стороне жизни. Делай карьеру. Вот скажи мне: тебе нужны враги?

Никита не ответил. Светлана посмотрела на часы. Никита последовал ее примеру.

– О! Самое время, – непроизвольно вырвалось у него.

Это было время информационного листка Полицейской волны. Он с надеждой посмотрел на Светлану. Она индифферентно сказала: «Включай» и отошла к окну.

Ничего нового полицейская волна не выбросила на пустынный берег рыцаря-одиночки в борьбе с коррупцией и криминалом в городе. Вывод напрашивался сам собой: либо следствие зашло в тупик, либо до него никому дела нет. Либо это был несчастный случай.

– Опять идешь по следу? – спросила Светлана.

– Я должен себя реабилитировать. Хотя бы в твоих глазах. Напечатать большую, развернутую статью, подкрепленную неопровержимыми фактами. Для этого мне надо найти подходящую тему.

– Что значит «хотя бы в моих глазах»? – с недовольной миной спросила Светлана.

– Это значит, что я очень дорожу твоим мнением обо мне.

Светлана махнула рукой и вернулась к журнальному столику. Она допила кофе, взяла пустую чашку Никиты и направилась на кухню. В дверях она остановилась.

– Эх, Никита, Никита. Давай, давай. Реабилитируй себя. И дальше продолжай выдумывать чего нет. Только смотри: доиграешься. Восстановишь против себя весь город.

– Так уж и весь. Должны ведь быть в нем приличные люди.

– Ну, ну…

– Что я слышу? Сомнение в голосе служащей Управы? Впрочем, кому как не тебе лучше знать. Я в Управе не работаю.

– Спасибо, что напомнил о работе. Мне пора.

Они вместе вышли из дома. Как показалось Никите, недовольные друг другом. Тем неожиданнее прозвучали слова Светланы:

– Ладно, не переживай. Я что-нибудь придумаю.

– И что же ты придумаешь?

– Придумаю. Вот увидишь. Я в Управе не из последних. Всё. Пока. Мой автобус подходит.

Никита пожал плечами, посмотрел вслед Светлане, бежавшей к автобусу, и не спеша пошел к Хасану.

Хасан, расторопный выходец из Средней Азии, был собственником небольшого кафе, где всегда были в продаже чебуреки, беляши и манты. И, главное, пиво. На выбор: бутылочное и разливное. Последнее было двух видов: импортное и местного производства. Местное стоило заметно дешевле, но по качеству мало чем отличалось от зарубежного, что давало повод утверждать, что они из одной бочки. К пиву в ассортименте предлагались бутерброды с сыром, сервелатом и горбушей. А венцом всему была вобла.

Даже при неспешной походке Никита пришел к Хасану за час с лишним до назначенного времени. В кафе, кроме него, было еще три человека, жадно поглощавшие чебуреки. Надо отдать должное Хасану – чебуреки у него были отменные.

Никита взял две кружки пива и воблу среднего размера. Столик он выбрал в углу.

Пена в кружках оседала на глазах и грозила исчезнуть совсем. Такой развязки Никита допустить не мог и сначала осушил одну кружку. Потом вторую. Незаметно для себя он обглодал большую часть воблы.

Подошло назначенное время. Сергея не было. Никита взял еще одну кружку, и наступил момент насыщения.

Он пожалел, что затеял эту встречу.

Действительно, какое ему дело до неизвестного в кювете? Сбитый он или убитый – не всё ли равно, если ты не при делах? И вообще, теперь у него главная проблема – трудоустройство. Стало быть, пора забросить эту дурную привычку репортера совать свой нос в чужие дела.