Анастасия Калько - Выборгская светотень

– А почему такой скачок заболеваемости? – спросила Ника. – Ведь Краснопехотское до сих пор было стабильной территорией.

Виктор громко выдохнул, словно зашипел. Совсем как его домашний любимец – манул Мася, когда бывал чем-то рассержен.

– Да вот есть люди, – пояснил он, – для которых законы и правила не писаны. Им хочется – остальное неважно. Явился какой-то папарацци, которому хотелось написать о новой больнице раньше всех, приехал из "красной зоны", прошмыгнул мимо всех кордонов, нафоткал стройку, знаешь, на месте "Релакса", пообщался с прорабом и парой работяг… И вот результат! Жаль, уже ускользнул, поганец, а то я бы его научил, что закрытый город закрыт для всех и нечего туда без проверки и пропуска шляться.

– Ничего себе, – заметила Ника.

– Я уже безопасникам накидал гвоздей во все места, чтобы лучше караулили, в том числе и "козьи тропы" отслеживали. Теперь мимо них без проверки и муха не пролетит. Поняли науку.

– Суров ты, Витя.

– Обстоятельства суровы, а я, как прежде, белый и пуффыстый, – шутливо ответил Морской. – А что у тебя?

– Женщину собираются судить за то, что она, якобы, занесла вирус на работу, пообщавшись с человеком из Москвы, – Ника поудобнее подбила под голову подушки. – Он нарушил изоляцию и вскоре заболел, но ему устроить аутодафе не успели. И теперь готовятся привязать к столбу женщину, с которой он беседовал.

– Охота на ведьм, – хмыкнул Морской, – как мне это знакомо. Люди сейчас на взводе и в неадеквате. У нас в "СССР" на днях вышла драка. Две дамы избили парня, который спустил маску с носа в зале и, на свою беду, чихнул, – Виктор подавился смехом. – Одна отходила его палкой твердокопченого сервелата, вторая схватила селедку, хорошо, что хоть не мороженую. Так эти мегеры потом и на полицейских телегу накатали! Ребята приехали молодые, стали протокол составлять и, как услышали про эту продуктовую битву, от смеха не удержались, а дамы обиделись на такое неуважение… Да я и сам хохотал до колик, когда в сводке прочел.

– Когда-нибудь тем, кто сейчас истерит, будет стыдно за свое поведение, – Вероника тоже рассмеялась, представив себе этот поединок с колбасой и рыбой. Да, умеет Витя разрядить обстановку вовремя рассказанной остроумной историей! – За то, что вот так бросались на каждого, кто приспустил маску или чихнул, за то, что вырывали друг у друга последний пакет гречи и нагребали ожерелья из туалетной бумаги и готовы были затащить на костер любого, кто показался им "фу-заразой"…

– А кому-то и стыдно не будет, найдут себе оправдание для самоуспокоения. Тяжело ведь понимать, что ты струсил, протупил, поступил подло или жестоко. Легче объяснить это тем, что "иначе было никак" и чувствовать себя не дураком, трусом или подлецом, а жертвой обстоятельств. Это и звучит лучше…

***

Вероника шла по улице, быстро отыскав медицинский колледж на карте. Конечно же, он был недалеко от "Виктории". После необъятных проспектов Питера и небоскребов "Северной долины" непривычно было, что здесь все в шаговой доступности. И зачем местным нужен городской транспорт? В Выборге до любой точки за полчаса дойти можно.

Орлова решила прощупать почву и как-то разыскать скандальную коллегу Нестеровой. Профессиональная интуиция подсказывала Нике, что к этой даме нужно присмотреться.

Жара была такая, что Орлова сменила рубашку "поло" и джинсы на топик и бриджи длиной три четверти и прикрыла лицо большим козырьком. "Ну и погодка: в апреле снегом заметало, а в июне – зной. Интересно, открыт ли городской пляж? Сейчас их закрывать – издевательство. Можно ли предвидеть такую резкую смену погоды? И как людям спасаться от жары, если все парки, где есть тень, и все пляжи, где можно освежиться в прохладной воде, закрыты "до особого распоряжения"?.. Личные бассейны ведь есть далеко не у всех".

Миновав пару узких улочек со старинными домами, желтенький трамвай-памятник и величественный городской почтамт, Вероника срезала угол через парк. В Выборге ограничения были не такими строгими, и парк "Эспланада" гостеприимно распахнул ворота для желающих укрыться от нежданно обрушившейся жары под раскидистыми деревьями. На аллеях была все та же причудливая мозаика, созданная солнцем, пробивающимся через ветки и листья. Узор постоянно менялся, как в детском калейдоскопе, когда ленивый ветерок перебирал листву.

Красная площадь мало напоминала свою московскую тезку – меньше размером, мощеная брусчаткой и окруженная массивными домами в скандинавском стиле, из серого камня, с красной и бежевой отделкой. От нее отходило несколько улиц, и Ника легко нашла нужную. Через пять минут она подошла к продолговатому зданию колледжа, где до ареста преподавала Олеся.