Николай Леонов - Краденые деньги не завещают

– Присаживайтесь, – сказал заведующий. – Итак, что же вам хотелось бы узнать? Впрочем, я, наверное, и сам угадаю. Кому переходит наследство? Правильно? Ведь именно это – ключевой вопрос, который сейчас интересует всех.

– А что, к вам уже обращались с этим вопросом? – навострил уши полковник.

– Еще бы! – ничуть не смутившись, словоохотливо ответил заведующий. – Вы не поверите, отбоя нет от желающих это узнать. Хотя я, собственно, не очень и понимаю, при чем здесь я, почему ко мне все идут? Я – лицо совершенно постороннее и непричастное. Есть опекуны, есть душеприказчики. Нотариус, наконец, юристы. Почему именно я должен все знать?

– Отчего же, Георгий Леонидович, напротив, это очень понятно, – понимающе улыбнулся Гуров. – Вы постоянно находитесь в контакте со своими пациентами, так сказать, на передовой, вам известны все нюансы и подробности их повседневной жизни, все, что происходит с ними. Конечно, с точки зрения формальности вы – человек посторонний, но реально вы ведь наверняка в курсе дел, хотя бы просто потому, что этот человек находился в подведомственном вам учреждении. Те же опекуны – к кому они в первую очередь обратятся при любом возникающем затруднении? Естественно, к вам. И наверняка уже обращались. И с вопросами о наследстве, и по поводу тех подозрений, о которых вы упоминали. Признайтесь, ведь был разговор?

«Ну ничего от тебя не скроешь!» – ясно читалось на лице заведующего, всем своим видом показывающего, что и хотел бы он утаить секрет, да вот слишком уж проницательный попался собеседник.

– Был! – с шумом выдохнул он, как сдавшийся партизан, уже готовый назвать все явки и пароли. – Я действительно встречался с опекунами – милейшие люди, к слову сказать, – но если вы ждете от меня какой-то сенсации, боюсь, вынужден буду вас разочаровать. Ни Самуил Иосифович, ни Лия Соломоновна ничего не знают о том, к кому должно перейти наследство.

– А что, в завещании об этом ничего не говорится? Или они его не читали?

– Очень польщен вашим мнением о моей осведомленности, но боюсь, что в данном случае вы преувеличиваете ее уровень. Я не вникал в такие интимные подробности. Согласитесь, как человеку постороннему мне неловко задавать подобные вопросы.

Внимательно вглядываясь в лицо словоохотливого заведующего, Гуров ни минуты не сомневался, что в случае надобности этот человек наверняка способен задать еще и не такие вопросы. Слишком уж показными и наигранными были гостеприимство и добродушие Георгия Леонидовича, и чем дальше продолжалась беседа с ним, тем больше крепла уверенность полковника в том, что он многого не договаривает.

– У Сергея Чугуева были опекуны до того, как стало известно, что он унаследовал все эти огромные капиталы? – поинтересовался Лев.

– Нет, что вы! Откуда им взяться? Грустно об этом говорить, но наши подопечные практически лишены внимания со стороны общества. Они нуждаются в постоянной заботе, а кому захочется принимать на себя лишний груз? Люди сейчас и так страдают от перегрузок. Но должен вам сказать, что в этом деликатном вопросе душеприказчики господина Заберовского проявили максимум внимания и ответственности. С опекунами Сергею по-настоящему повезло. Милейшая семейная пара, добрейшие, душевнейшие люди! Надеюсь, вы простите мне некоторый цинизм, но ведь, в сущности, инвалиду не на что тратить такие огромные деньги. Он даже не понимает значения совершившегося с ним. А с другой стороны, государственные дотации на учреждения, подобные нашему, крайне незначительны. Я бьюсь как рыба об лед и в результате только-только успеваю закрыть самые настоятельные, первоочередные нужды. Поэтому вы, наверное, поймете меня. Конечно, узнав, какая удача выпала на долю одного из моих пациентов, я постарался, чтобы и на долю остальных досталось немного счастья. Это, кстати, совпадало с волей самого завещателя. Ведь он, если не ошибаюсь, желал, чтобы нажитое им было использовано для помощи нуждающимся. Так вот, иногда я позволял себе обращаться к опекунам Сергея с просьбами о помощи – разумеется, не себе лично, а исключительно в интересах приюта, – и никогда ни в чем не получил отказа. Благородство и отзывчивость – вот единственное, чем всегда встречали мои просьбы эти прекрасные люди. Именно благодаря их помощи мы смогли, например, начать ремонт. Вы, наверное, заметили следы обновления на нашем здании. В общем, могу вам признаться, что сам я желал Сергею как можно дольше здравствовать и процветать на пользу и себе самому, и тем, кто вместе с ним оказался в подобном непростом положении. Но, увы, судьба распорядилась иначе.