Франк Тилье - Жил-был раз, жил-был два

Итак, Давид Эскиме священнодействовал здесь. В этой самой комнате он готовил свои анонимные послания, чтобы затем отправить их из отдаленных городов.

А параллельно спал с Луизой. Кто лучше волка в овчарне разузнает все подробности о том, как продвигается расследование? Он просто использовал ее, но никогда не любил. «Плевать мне на твою дочь».

— Капитан?

Дамеус и Мартини знаком попросили Поля подойти. Криминалист протянул ему страницу, помещенную в пакет:

— Если расставить в нужном порядке обведенные буквы в новом послании, получится: «В этой книге содержится ответ на все ваши во». Полагаю, он собирался написать «вопросы».

— Странно, что он не дошел до конца фразы, — удивился аджюдан. — Почему он остановился на середине слова?

— Ну, странностей в голове у типа, который собирается вдребезги разбиться о скалы, наверняка хватает… Страница пятьсот двадцать три… Что это? Отрывок из рукописи? — спросил Поль.

Дамеус кивнул:

— Да, похоже, это последняя страница. Развязка на скалах Этрета́, недалеко от знаменитой Иглы [42] Скала Игла в Этрета́ — природная достопримечательность, нерукотворная меловая скульптура, сформированная в утесе морскими волнами. .

— «Полая игла», — пробормотал Поль.

— У нас здесь тринадцать рукописных страниц, пронумерованных от пятисот одиннадцатой до пятисот двадцать третьей. Финал истории.

— Первые пятьсот страниц должны находиться где-то здесь, в этой берлоге.

Поль быстро просмотрел листки. Обнаружил слово, подчеркнутое черным, очевидно, самим автором: «Xanax». Один из палиндромов, написанных на стене гидроэлектростанции.

Задумчиво положил стопку на место… Вспомнил о подвеске в форме книги, подаренной Жюли. Загадочный любовник был автором этих текстов. Он как-то связан с литературными кругами? Он сам писатель?

Поль внимательно прочел последнюю страницу. Атмосфера, описания, чрезвычайно трагическая развязка… Очень похоже на детективный роман. То есть на рукописный оригинал романа, который оказался в руках Эскиме. И тот, наверно, спрятал его где-то в доме. В этой книге содержится ответ на все ваши вопросы .

Капрал Берже позвал его с улицы. Поль велел Дамеусу продолжать работу в доме и вместе с Мартини поспешил в пристройку, дверь которой осталась открытой нараспашку.

Берже стоял перед мешаниной из фотографий, пришпиленных к пробковой доске. Поль делал вид, что все видит впервые, громко комментировал, потребовал, чтобы капрал сфотографировал доску, прежде чем снять все снимки. Заодно снова просмотрел альбом с фотографиями трупов.

Стоящего рядом Мартини, казалось, мучило отвращение.

— Это ж надо, фотографировать покойников. Больной на всю голову!

— Забираем с собой, — решил Поль, передавая альбом в руки помощнику. — И нет смысла снимать здесь отпечатки. Нам хватает материала для доказательства, что наш анонимщик — Эскиме. Но мне сейчас нужно другое: подтверждение, что этот участок в его собственности.

Мартини безропотно согласился. Поль уже собирался выйти, когда Берже окликнул его.

— Она была приколота под газетной вырезкой, — объяснил капрал, протягивая ему фотографию.

Поль внимательно ее рассмотрел: десяток медсестер позировали перед отделением скорой помощи больницы Сагаса. Одна из них держала доску, на которой было написано: «Июнь. 1989 год». Эскиме с особым ожесточением обошелся с женщиной, стоявшей на краю слева. Ее лицо было так исчеркано, что превратилось в дыру на прямоугольнике глянцевой бумаги.

— Личные данные написаны на обратной стороне, — подсказал молодой Берже.

И тут Поль почувствовал, как у него сжимается горло. Он перевернул фотографию и подумал, что сейчас задохнется от нехватки кислорода.

Одно из имен было обведено красным. Номер, под которым оно значилось, соответствовал медсестре с исцарапанным лицом. «Коринна Журден».

Девичья фамилия его жены.

Мало-помалу высокие черные силуэты исчезли из зеркала заднего вида. Долины брали верх над горами, еще несколько часов, и вокруг расстелились тусклые усталые поля.

Покидая Сагас еще до рассвета, Габриэль впал в тоску и беспокойство. Провидческий сон сегодня не пришел. Больше никакой бреши в его подсознании, все снова намертво запечатано, а его короткая ночная передышка была лишь стеной непроницаемых чернил. Вся его жизнь теперь сводилась к этой машине и почти пустой спортивной сумке. Вокруг него оставались лишь небытие и неизвестность — мир, утекающий меж пальцев как песок. Сагас оставался тем, что он есть, старичком из былых времен, но Габриэль, даже потеряв память, чувствовал себя там комфортно.