Александр Архипов - Нескучная жизнь подполковника Чапаева

— Спасибо, Стёпа, ты очень помог, — поблагодарил я.

— Постой, Андрей. Что-то ты как-то мрачно… Или он натворил что-то? — удивился Тюрин.

— Разбираемся, Стёпа, разбираемся, — ответил я, отключаясь.

Начальник криминальной полиции Управления полковник Воронин моего звонка ждать не стал, а позвонил сам, причём на полчаса раньше назначенного времени.

— Ну, что у тебя, Чапаев? — услышал я «неожиданный» вопрос.

— Товарищ полковник, к сожалению, не могу дождаться одного оперативного сотрудника. А его информация очень нужна для систематизации фактов. Ну и первый день работы, сами знаете, как правило, это сбор информации, — путано ответил я.

— Это как первый, Чапаев? Ты же вчера мне уже докладывал. А твой опер пешком по Москве бегает, что ли? — возмутился полковник.

— Ну, почему пешком, товарищ полковник. В двадцать первом веке живём, однако. Метро, троллейбусы, маршрутки… В транспорте вы мне отказали, а он безлошадный. Вот и стирает подошвы о свежеположенную тротуарную плитку. Так вчера у нас организационный день был, товарищ полковник. Оргпериод, новое место службы осваивали, так сказать. Так что прошу считать первым днём расследования именно сегодняшний, — придурковато оправдываясь, доложил я начальнику суть дела.

— Ладно. Как у тебя со следователем? — поинтересовался Воронин.

— Работаем вместе. Она в курсе всех наших действий. Можно сказать, отрабатываем выдвинутые ей версии.

— Правильно, Чапаев. Ты с ней не задирайся. Она баба с норовом, любого залягает. Завтра с утра я в Главке. Оттуда позвоню. Не подведи меня, майор… Бывай, Чапаев.

— И вы бывайте! — сказал я уже пикающему телефону.

В кабинет Дроздов ворвался шумно и явно в отвратительном расположении духа. Окинув всех горящим взглядом, он остановился на Лядовой и вдруг ангельским голоском пропел:

— Светуль, у нас ничего пожрать нет?

— Бедненький, — сжалилась над Дроздом Лядова, разворачивая пергаментную бумагу с бутербродом, — даже поесть времени не хватило?

— Денег не хватило, Света, — нахмурив брови и шире открывая рот, ответил Иван. — Только десять литров солярки залью, только по «пробкам» подёргаюсь — опять красная лампочка горит! Только залью, только проеду… Васильич, а сколько твой керогаз по городу жрёт? Бегемот, а не машина!

— Ключи! — протянул руку я.

— Нет, ты скажи!

— Ключи, гад! Вот прав был Чегевара…

— Начинается! — застонал этот тракторист, не умеющий ездить на чужих машинах.

— А я говорила, — ехидно подключилась Лядова.

— Поел? Рассказывай, — с опаской глядя на часы, приказал я Дрозду.

— А попить? — жалобно пробасил Дрозд.

— Света, сделай ему… Поехали, Дрозд, не зли, опять ночью разойдёмся.

— С какого морга начать, начальник? Ладно, начну с живого. Младший сержант Тищук из комы выходить пока не собирается, неважные у парня дела. Весь в трубках, проводах. Очень сильный ожог получил, нужна пересадка кожи. А у него ещё с черепом проблема. Короче, лечащий его говорит, что шансов мало. И то, что в ближайшее время говорить не будет, это точно.

— Ваня, а о травмировании нижней части таза Тищука доктор ничего не говорил? — стараясь не выделять этот вопрос, спросил я.

— А это уже на следующей страничке, Андрей Васильич, — переворачивая страницу в своём блокноте, ответил Дрозд. — Это ведь не просто так ты спросил. Да? Совершенно верно, начальник. Там, где у живого Тищука и мёртвого Иванчука должны находиться половые органы… Кровавое месиво там, Васильич, — тяжело сглотнув слюну, закончил свой рассказ Дрозд, невольно прикрыв рукой место, где начинается на джинсах ширинка. — Ты знал?

— У Старикова та же картина. Вернее… акцент ударов был именно в эту область туловища, — ответил я.

— Братцы, а это значит, что можно предположить, что мотивом покушения на убийства могла быть месть за совершённое сексуальное преступление, — крикнул, вскочив со своего места, Шароев.

— Ну и продолжай дальше, братец Магомедыч, — …сексуального преступления, совершённого сотрудниками ППС, — мрачно подытожил Дроздов.

— Это всё, что ли, Вань? Ты же весь день по больницам и станциям «скорой помощи». Неужели ничто внимание не привлекло? Может быть, что-то необычное? — раздосадованно расспрашивала своего дружка Лядова.

— Поверишь? Ничего, — листая свой блокнот, сокрушённо ответил Иван. — Женщина в алкогольном опьянении выпала из окна второго этажа. Порезы. Бомжи подрались у ресторанной мусорки. Мелкие травмы. Семейное насилие. Муж жене руку табуреткой сломал. Но пока того волокли в «бобик», помирились. А помирившись, объединились и чуть «пепсам» не накостыляли. В связи с изнасилованием обращений не было. Понимаешь? Вот, правда, на остановке найдено тело молодого человека. Констатирована смерть от сердечной недостаточности…