Валерий Любачевский - Будь ближе к врагу своему, или Погоня за оборотнями

— Ну, один раз стукнул… несильно. Леща дал. Она… сопротивляться начала, когда я… хотел её, ну это… Короче, пришлось разок… врезать, чтобы не кочевряжилась…

— Ах ты, сука! — взревел Олег.

У него потемнело в глазах. Рука сама взлетела на замах.

— Олег! — на плече майора повис Коношонок. — Нельзя!!

Усилием воли Островецкий сдержался. Действительно: бить этот малоподвижный кусок мяса — себя не уважать…

— Ладно, Лёня! — почти спокойно сказал Олег, он уже взял себя в руки. — Пошли отсюда. Нечего нам тут больше делать.

Островецкий встал и пристально посмотрел на Проханова.

— Запомни, тварь, — ледяным тоном произнёс он, — если ты хоть раз попадёшься у меня на пути — эта палата покажется тебе райскими кущами!

Олег вышел из кабинета. Коношонок последовал за ним. Островецкий уже инструктировал сержантов.

— Ребята, этот подонок очень опасен, — майор говорил резкими, рублеными фразами. — Поэтому не расслабляться! Он может прикинуться немощным, чтобы усыпить вашу бдительность, и внезапно напасть. Если что — не церемоньтесь! Отделайте его так, чтобы у него отпала всяческая охота дёргаться.

— Не волнуйтесь, товарищ майор! — добродушно усмехнулся сержант Осис, постукивая дубинкой по своей ладони. — Мы своё дело тоже хорошо знаем.

— Не сомневаюсь! — улыбнулся Олег, похлопывая его по плечу. — Ладно, удачи вам!

Островецкий и Коношонок покинули больницу.

— Интересно ты инструктируешь подчинённых, — с ехидцей заметил Лёня уже в машине. — Вместо того чтобы напомнить им о соблюдении законности и прав гражданина, ты фактически приказал сделать из Проханова отбивную котлету. Да ещё в присутствии прокурорского работника.

— Ну, во-первых, если бы вместо тебя был твой шеф, я бы, вероятно, пел песни насчёт законности и прочей лабуды, — парировал Олег. — Но, пока ты ещё наш брат-следак, не считаю нужным втирать тебе очки. Нахаваешься ещё этого, когда станешь прокурором. А, во-вторых, Проханов действительно очень опасен, недооценивать этого нельзя. Поэтому я и сказал ребятам, чтобы, в случае чего, сразу рубили его по полной. А то пока они начнут соображать, как соизмерить силу, он вполне может положить их обоих. Кстати, я на твоём месте надавил бы на доктора Краснова, чтобы он поскорее разрешил перевести Проханова в ИВС. Так всем будет спокойнее.

— Согласен, — кивнул головой Коношонок. — Плохо, что Командир не хочет сдавать Москвича. Тебе он точно ничего не скажет. Он тебя боится и ненавидит. Попробую в процессе следствия наладить с ним личный контакт. Может, что-нибудь и получится.

— Попробуй, конечно, но могу дать тебе голову на отсечение, что и тебе он Москвича не сдаст. И не потому, что он такой верный друг, а потому, что с Москвичом ушла его доля и Командир имеет виды получить её. Да и судя по тому, как шифровался московский гость, Проханов тоже мало что о нём знает. Хотя, обладая даже этой скудной информацией, мы бы его вычислили. Так что мой тебе совет: готовь материалы по Москвичу для выделения в отдельное производство, а остальных уродов отправляй в суд. Жалко, конечно, что этот тип, похоже, сумеет вывернуться. Остаётся только надеяться, что когда-нибудь мы до него доберёмся, — хмуро подытожил Островецкий.

— Олег, я не думаю, что кто-нибудь имеет право нас в чём-то упрекнуть. Мы сделали всё, что было в наших силах. В конце концов, пусть и Москва немного попарится — преступник-то по их земле ходит. Всю информацию на него мы им отправили — пускай чуток почешутся!

— Э, Лёнька, никто там чесаться не будет, — невесело усмехнулся Олег. — В нынешнем бардаке им не до нас. У них даже уголовного дела на него нет, только розыскное. Раскрытие их не давит. А то, что налётчик у них по Москве шастает, так одним больше, одним меньше — невелика разница. Их там сотни шляются, если не тысячи. А дальше только больше будет.

Тем временем подъехали к отделу. У входа их ждал майор Шестаков.

— Привет, мужики! — он поздоровался с Островецким и Коношонком за руку. — Есть новости! Нашли хату, где обитал Проханов перед задержанием. Олег был прав: Москвич жил там — хозяйка опознала его по фотороботу. Я прямо оттуда…

— Ну!? — радостно воскликнул Островецкий.

— Да ничего обнадёживающего. Документов она у него, естественно, не спросила. Пальчиков нет. Вернее, прохановских — сколько хочешь, а каких-то других нет. Саныч утверждает, что Москвич всё за собой тщательно подчистил. Так что, похоже, полный облом. Он там, правда, ещё копается, но не думаю, что найдёт что-то.