Мелинда Ли - Последняя клятва [litres]

Те самые сапоги, которые протопали над ее головой по ступеням заднего крыльца в ту холодную, темную ночь, когда вся ее жизнь разом переменилась. На ее руках хныкал Адам, а за спиной пряталась Эрин, вцепившись ручками в ее пижаму.

Бри явственно вспомнила, о чем тогда подумала – провожая взглядом те сапоги.

Это не папа.

Папа носил рабочие сапоги на толстой подошве. А эти сапоги были ковбойскими.

От облегчения у нее перехватило дыхание, Бри затрясло. А человек в ковбойских сапогах присел на корточки и отодвинул доску. «Все в порядке. Вы теперь в безопасности». По их лицам пробежал луч фонарика, а потом мужчина направил его свет на себя. Одет он был в форменную куртку с нашивками и значками. «Я – шериф Боб. Вылезайте, ребятки, я отведу вас в тепло».

Его голос звучал ласково и дружелюбно. Эрин выползла первой, и другой мужчина, в такой же куртке, взял ее на руки и закутал в одеяло.

Шериф Боб повернулся к Бри и спросил: «Тебя зовут Бри, верно?»

Она кивнула.

«Бри, твой малыш совсем замерз, – положив фонарик на землю, шериф просунул руки в отверстие. – Передай его нам, мы его согреем».

Пятки Адама задели лицо Бри. Он, и в правду, окоченел от холода. Бри тоже замерзла. Замерзла так, что даже кожа болела. Приняв у нее малыша, шериф несколько секунд баюкал его на руках, а потом другой мужчина в униформе тоже завернул его в одеяло. Тело Бри разбила жуткая слабость. Она еле выползла из-под крыльца и, с неимоверным трудом распрямив ноги, застыла посреди темного двора.

Шериф Боб укутал ее плечи в одеяло, затем снял с себя куртку и тоже накинул на Бри. От куртки исходило живительное тепло чужого сильного тела. «О, да ты босиком! – голос шерифа слегка дрогнул. – Ты не станешь возражать, если я возьму тебя на руки?»

Бри помотала головой, а когда шериф поднял ее, обхватила его обеими руками за шею и зарылась личиком в его рубашку.

«Ты теперь в безопасности, обещаю тебе», – пробормотал шериф, кутая в куртку ее босые ступни.

Бри моргнула. Картинка перед глазами сменилась. Комната для инструктажа заиграла перед ними яркими цветами и светом.

А Мардж продолжала говорить:

– Шериф Боб позвонил мне в ту ночь. Сказал, что ему нужна помощь. С тремя детьми. Я встретила его здесь. Видок у Боба был еще тот – синяк под глазом, костяшки пальцев в крови. Он хотел привести себя в порядок. Твой братик крепко спал. Младшая сестра сразу же подошла ко мне. А вот ты никак не желала отпускать Боба. В итоге он занес тебя в свой кабинет и, пока ты посапывала на его плече, прикладывал лед к руке и лицу. А, когда подъехали твои родные, им пришлось отрывать тебя от Боба.

– Я не помню, что была здесь той ночью, – Бри окинула комнату взглядом. Она не показалась ей даже отдаленной знакомой.

– Ты все время провела в полудреме, – улыбнулась Мардж.

– А почему у шерифа был синяк и разбитые в кровь костяшки? Отец же застрелился.

– Сказать по правде, я точно не знаю, что произошло тогда на выезде.

Не знала этого, естественно, и Бри. Она всегда думала, что отец застрелился еще до прибытия полиции. Ей никто больше ничего не рассказывал, родные вообще хранили упорное молчание, а в своей памяти Бри старалась не копаться.

До этого момента.

– А папки с делами за 1993-й год все еще хранятся в управлении? – спросила Бри.

– Да, – ответила Мардж. – Они хранятся в коробках в подвале. Вы ведь имели в виду дело родителей?

– Да, – кивнула Бри. – Мне вдруг стало интересно, насколько правдивы мои воспоминания.

– А это важно?

– Не знаю.

– Дело ваших родителей закрыто, Бри. Так что формального повода отказать вам в выдаче материалов, собранных по нему, нет. Но подумайте сперва хорошенько. Что вы можете увидеть в тех папках? Вам действительно хочется разворошить в памяти химеры былого? Или лучше оставить трагедию в прошлом? Что вы выиграете, разбередив себе старые раны?

– Хороший вопрос…

И ответа на него Бри не знала. Быть может, Мардж была права, и ей следовало навсегда закрыть двери в прошлое.

Мардж повернулась к ней лицом.

– По моему глубокому убеждению, Боб был последним стоящим шерифом, и при нем у нас царил порядок. Если вы согласитесь занять эту должность и возродите наше управление, это будет лучшей данью памяти о нем. Я так считаю!

В груди Бри поднялась буря противоречивых эмоций.

– О, Боже! Мардж, не давите на меня!

Мардж хладнокровно пожала плечами:

– Я никогда не говорила, что играю честно.

– Я даже не знаю, что нужно делать, чтобы баллотироваться в шерифы. Я не политик Мардж. Но, даже если бы я знала, как надо проводить предвыборную кампанию, денег на нее у меня все равно нет.