Роберт Брындза - Тьма падет

Правее была такая же просторная открытая кухня, выполненная в минималистическом стиле, абсолютно белая, чистая и пустая. Нигде не стояло даже самой завалящей вазочки. Интересно, Бев тут давно живет? Кейт она показалась человеком нервным, и по ее опыту нервные люди любят заставлять все свободное пространство различными безделушками — точно так же, как они хотели бы заполнить свою внутреннюю пустоту.

— Черт возьми! Ты только посмотри, какой тут вид! — воскликнул Тристан, подойдя к окну. Зрелище было и правд завораживающее: панорамные окна смотрели прямо на залив, и что самое главное, куда ни брось взгляд, нигде не было видно ни других домов, ни любых других следов цивилизации. Только море и далекие скалы Юрского побережья, теряющиеся в голубой дымке. — Простите. Я не хотел сквернословить.

— Все хорошо, дорогой. Помнится, когда я впервые это увидела, то сказала: «Твою ж мать!» — поспешила успокоить его Бев. Воцарилось неловкое молчание, и она смущенно покраснела. — Садитесь пока что. Я сделаю чай и кофе. — Бев махнула рукой на диван и ретировалась на кухню. Кейт и Тристан послушно опустились на кожаное сиденье.

Бев тем временем хозяйничала на кухне, и получалось у нее, честно говоря, не слишком успешно. То ей никак не хотели поддаваться кухонные шкафчики — у них не было ручек, и открывались они нажатием на дверцу, то она распахивала не ту дверь холодильника.

— Как давно она здесь живет? — едва слышно пробормотал Тристан. Кейт только покачала головой и отвернулась, чтобы достать блокнот и ручку.

Билл и Бев вернулись спустя несколько минут, неся большой френч-пресс с кофе и трехъярусную подставку для пирожных, заполненную кексами и печеньем. Поставив это все перед Кейт с Тристаном, Билл уселся прямо на пол, облокотившись спиной на камин. Бев пристроилась рядом, заняв подлокотник дивана.

— Вы ведь не возражаете, что я буду делать заметки? — Кейт подняла в воздух блокнот. — Это чтобы точно ничего не упустить.

— Без проблем, — ответил Билл. Комната погрузилась в напряженную тишину. Бев молча принялась разливать всем кофе, и руки у нее так тряслись, что в конце концов Билл пришел ей на помощь.

— Все хорошо, — проговорил он, когда передал Тристану и Кейт их чашки и вновь повернулся к Бев. Он ласково погладил ее по бедру, и Бев вцепилась в его руку. В сравнении с ладонью Билла ее ладошка выглядела совсем маленькой, словно птичьей.

— Простите. Меня так пугает даже говорить об этом… — сказала Бев, вытирая мокрую ладонь и штаны. — И я совсем не знаю, с чего начать.

— Может быть, сначала вы просто расскажете нам о Джоанне? — предложила Кейт. — Какой она была?

— Я всегда звала ее Джо, — ответила Бев. Кажется, ее удивил такой просто вопрос. — Она была просто чудесной малышкой. Беременность прошла без осложнений, и родилась она быстро. Всегда была такой тихой и послушной. С ее папой я провстречалась совсем недолго, и он был сильно меня старше. Ему — двадцать шесть, мне — семнадцать. Он умер, когда Джо было два года. Сердечный приступ. Удивительно для такого молодого парня, да? Оказалось, у него был порок сердца, о котором никто не имел ни малейшего понятия. Женаты мы не были, да и он не то чтобы часто появлялся, так что я растила Джо сама. Мы были очень близки… Скорее, наверное, как подруги, особенно когда она стала чуть постарше.

— А кем вы работали? — спросила Кейт.

— Я была уборщицей в «Риде», это компания, которая сдает офисы в аренду. У них два больших здания, одно в Эксетере, другое в Эксмуте… Жили мы в муниципальной квартире, в округе Мурсайд. Потом я смогла снять квартиру чуть поближе к городу, а сюда я переехала только два месяца назад. Владелец квартиры, которую я снимала, решил ее продать. Так что здесь все принадлежит Биллу.

Билл поднял на нее взгляд и тепло улыбнулся.

— Теперь это и твой дом тоже, милая.

Бев кивнула и вытянула из рукава мятую салфетку, чтобы вытереть глаза.

— А как долго вы уже вместе? — спросил Тристан.

— Божечки… Наверное, лет тридцать, да? Но мы не женаты. Нам обоим нравилось иметь немного личного пространства, — объяснила Бев. Билл кивнул, и она снова покраснела.

Звучало это объяснение как-то… механически. Словно заученная наизусть сценарная строчка.

— Джо всегда хотела быть журналисткой? — спросила Кейт.

— Всегда. Когда Джоанне было одиннадцать, она увидела детскую пишущую машинку. «Петит-990». Она была совсем как настоящая. Может, вы видели рекламу? Там еще была маленькая девочка, одетая совсем как певица Долли Партон. Она печатала на машинке, а на фоне играла песня «С 9 до 5».