Куив Макдоннелл - День, который никогда не настанет [Литрес]

— Типа того.

— Ну, такого я тебе точно сказать не могу. А еще не скажу о том, что упомянутый шифр — если он вообще существует — довольно хорош и никак не поможет решить твою проблему до вечера понедельника. Возможно, месяца через три, если поймешь пару вещей, но…

— Да и хуй с ним, — перебил Банни. — Что-нибудь еще было?

Пэдди уставился на Банни, а тот, в свою очередь, предпринял лучшую попытку закатить глаза с учетом того, что один из них сильно косил.

— Прости, но если ты продолжишь это гадательное бла-бла-бла…

Пэдди не очень хотелось об этом говорить, но они и так уже оба замазались.

— Есть один советник, — заговорил Пэдди, понизив голос, — который, как ты считаешь, будет на твоей стороне. На самом деле нет.

— Серьезно?

— Там… Ладно, сам посмотришь.

Пэдди встал.

— В смысле посмотрю?

— Загляни под пассажирское сиденье своей машины.

— Когда ты…

— Я понимаю разницу между севером и югом, полоумный ты вахлак.

Пэдди двинулся прочь.

— Эй, — окликнул его Банни. — А как насчет денег?

Но Пэдди Неллис только подмигнул в ответ и ушел, весело насвистывая себе под нос.

Детектив Уилсон подергал себя за штанину в попытке не дать неприятно влажной ткани прилипнуть к голени. Он увидел смеющуюся пару, вынырнувшую из теплого манящего света паба «Портовый капитан», располагавшегося по соседству. Галстук мужчины был небрежно повязан на шее его спутницы. Вероятно, они пробыли в пабе несколько дольше, чем намеревались, пережидая истинно библейский ливень. Уилсон закрыл зонтик всего пять минут назад. Правда, несмотря на то что зонт у него был, ботинки и нижняя часть штанин от его лучшего костюма промокли насквозь. Счастливая пара ушла в ночь, прижавшись друг к другу, либо чтобы продолжить пятничные возлияния в другом месте, либо чтобы обменяться чем-то б о льшим, чем галстук. Уилсон вздохнул и снова переступил с ноги на ногу. Оглядываясь в прошлое, взвешивая все плюсы и минусы от поступления на службу в Гарди, он подумал, как трагически недооценил тот эффект, который она окажет на его личную жизнь. Сейчас вечер пятницы, а он — мужчина в самом расцвете своих молодых сил — стоит на улице в мокрых штанах, как ушлепок, переживший неудачу на свидании вслепую. Только полицейский способен в полной мере осознать, как мало в этом мире справедливости.

Уилсон вновь посмотрел на часы. Он стоял здесь тридцать шесть минут, примерно тридцать четыре из которых испытывал раздражение.

— Уилсон?

Он подпрыгнул на месте от неожиданности и тут же себя за это возненавидел — не в последнюю очередь оттого, что, несомненно, к такому эффекту и стремился обладатель голоса. Повернувшись, Уилсон увидел мужчину в длинном непромокаемом плаще, на лице которого играла самодовольная улыбка.

— Ливингстон, полагаю?

Вопрос Уилсона был встречен гримасой и закатыванием глаз.

— Надо же, никогда о таком не слышал. Идем.

Пройдя мимо, Ливингстон направился в ту сторону, откуда Уилсон ожидал его появления. Чтобы не отстать, ему пришлось перейти на скорый шаг.

— Вы опоздали, — заметил Уилсон.

— Ага, — ответил Ливингстон, не оборачиваясь. — Шел дождь.

«Чертовы Касперы», — подумал Уилсон.

Честно говоря, это был его первый контакт с самым нелюдимым подразделением Гарди, но он уже был наслышан об их репутации. Прозвищем Касперы, навеянным фильмом «Каспер — дружелюбное привидение», называли сотрудников НОН, то есть Национального отдела наблюдений. Прозвище несло в себе иронию, поскольку Касперы славились недружелюбием и презрительным отношением ко всем другим отделам. Как сказал однажды детектив-инспектор Джимми Стюарт, прежний начальник Уилсона, «эти гаденыши вечно носятся с важным видом, будто чертова секретная служба. Правду говорят, что в стране слепых и одноглазый — король».

Тайная слежка — вот чем в основном занимался НОН. Это были специалисты «Гарда Шихана» по скрытому наблюдению. Касперы базировались в штаб-квартире в Феникс-парке, как и Бюро уголовных расследований, в котором служил Уилсон, но они точно не попадались ему на глаза в ближайших пабах. Впрочем, хороший шпик — невидимый шпик.

Прошло уже тридцать шесть часов с момента обнаружения запытанного, изуродованного тела Крейга Блейка и около тридцати двух часов с тех пор, как Уилсон выявил предположительную слабую связь убийства с преподобным Дэниелом Фрэнксом и его так называемым «Ковчегом». Но, как заметила детектив-суперинтендант Бернс, тот факт, что кто-то процитировал фразу Фрэнкса «Это день, который никогда не настанет», мог служить лишь самым косвенным из всех косвенных доказательств. И все же это была хоть какая-то зацепка, которую нельзя просто так игнорировать.