Эрл Гарднер: Холостяки умирают одинокими : Детективные романы

— Будет сделано, — отрапортовал он и повесил трубку.

Я приготовился ждать минут двадцать. Ровно через двадцать минут раздался телефонный звонок. Я схватил трубку.

— Это твой таксист говорит. Упорхнула пташка, обвела вокруг пальца.

— Не томи!

— Из лифта она вышла, как раз когда я выходил из вестибюля. Спросила, свободен ли я. Я ответил, что сейчас свободен, приехал по вызову, но получилась какая-то ошибка. Видно, мне дали неточный адрес. Села она в машину с этаким гонором и велела везти ее к вокзалу «Юнион». Ну, сам знаешь, как на этих вокзалах! Привозите пассажиров на одну стоянку, делаете круг и забираете пассажиров с другой… Привез я ее, она расплатилась. И тут мне показалось, что меня водят за нос. Припарковался — и за ней.

— И что же?

— Напрямую прошла туда, где садятся в такси. Наняла машину и уехала. Я не успел даже заметить номер, а тем более добраться до своей.

— От двадцатки сколько-нибудь осталось?

— И немало.

— Возьми себе. Ответь только на вопрос. Когда клерк говорил с тобой, она уже спустилась в вестибюль?

— Нет. Я находился у самых дверей, когда она вышла из лифта.

— Не заметил, говорила с клерком?

— Нет. Выпорхнула за дверь, посмотрела по сторонам, увидела мою машину и села.

— Ничего не понимаю, — признался я.

— Я тоже, — поддержал он. — Но что случилось, то случилось.

— Да уж, — вздохнул я, — ничего не поделаешь.

— Вот разве что попробовать найти того таксиста, — предложил он, — того, что увез ее с вокзала. Она ведь красотка, шофер наверняка вспомнит: ни багажа, ни сумочки, а вышла из вокзала.

— Пустая трата времени… Ну, установим, что она доехала до отеля где-нибудь в северной части города. А потом могла пересечь вестибюль, выйти через черный ход и поймать другое такси.

— Видать, твоя подружка заметает следы, — заметил таксист.

— Изо всех сил! — согласился я. — Так что сдача твоя, и спи спокойно.

Приняв за доказанный факт, что полученная мной телеграмма была отбита в западном отделении телеграфа, я поехал туда на служебной колымаге часам к одиннадцати на следующий день. Над телетайпом на заднем плане возвышался мужчина. За стойкой приветливо улыбалась молодая женщина.

— Чем могу быть полезна? — обратилась она ко мне.

Я показал ей телеграмму. Благосклонная улыбка мигом исчезла с ее лица и сменилась вдруг миной картежника, прячущего свои карты.

— Ну и что? — спросила она.

— Я получил эту телеграмму.

— Вы Дональд Лэм?

— Совершенно верно.

— Фирма «Кул и Лэм»?

— Да.

— У вас есть какое-нибудь удостоверение?

Я показал водительские права.

— Что вас не устраивает в этой телеграмме?

— Отправитель. Мне нужен его адрес.

— Мы сохраняем адреса лиц, подписывающихся таким образом. На случай, чтобы вручить ответ, если он будет.

— Дайте мне имя и адрес, — настаивал я.

— Ничего вам это не даст.

— Почему?

— Подшив копию телеграммы, я проверила отправные сведения. Оказалось, что такого адреса нет. И имени в городских справочниках тоже нет.

— До чего ж вы уклончивы и осторожны, — сказал я.

— Мы подчиняемся правилам, мистер Лэм.

— А нельзя ли согласовать ваши правила с моими проблемами?

Она призадумалась, кинула на меня быстрый взгляд, затем отвела глаза.

— Неужто вы всегда живете по правилам? — упорствовал я.

Она посмотрела через плечо на человека за телетайпом, снова перевела взгляд на меня.

— Нет.

— Уже лучше, — одобрил я. — Объясните, почему вы обратили внимание на имя и адрес? Что, телеграмма показалась вам подозрительной?

— Сначала никаких подозрений не было. Простое любопытство.

— По какому поводу?

Она на минуту задумалась, вновь оглянулась назад.

— Я уже видела молодую женщину, которая отправила телеграмму. Она меня не запомнила, хотя несколько раз мы обедали в одном и том же месте.

— Где?

— В кафетерии, в четырех кварталах отсюда, вниз по улице.

— Знаете, как ее зовут?

— Нет.

— А описать можете?

Опять она бросила взгляд через плечо и сказала:

— Сомневаюсь, должна ли я вам об этом говорить, мистер Лэм. И потом… людям, наверное, покажется странным, что я так долго с вами беседую.

— Люди здесь представлены в единственном числе.

— Вполне достаточно, — ответила она. — Он ведь управляющий.

— Когда вы обедаете?

— В двенадцать тридцать.

— Я подожду вас на улице. Пообедаем вместе в кафетерии. Быть может, там вы ее мне покажете. Или, по меньшей мере, опишете. — И, улыбаясь, я повернулся, собираясь уйти.