Дмитрий Дашко - Мы из губрозыска

— Не испытывай судьбу, Федя, — попросил Елисеев. — Я хоть сегодня и выходной, все равно нахожусь на службе.

— Арестовать меня хочешь? — вскинулся Глушков.

— Не хочу, а обязан. Не путай, Федор. Это разные вещи.

— Ты сказал, я тебя понял, — кивнул собеседник. — Знаешь, в тот день, когда ты из «Ми-халыча» меня выпустил, я о многом передумал, да и посейчас думать не перестаю. Надоело мне, как зайцу, от всех бегать, но и порвать пока с этой жизнью не могу. Здесь вход рупь, а выход червонец. А то и вовсе вперед ногами. Такие дела…

— Знаю, — сказал Елисеев.

— Ни хрена ты не знаешь! — тоскливо произнес Глушков. — Здесь как в волчьей стаей. Все бегут за вожаком, и каждый в любой момент готов его растерзать, как только тот даст слабину. А я сейчас вроде как за вожака стал, хотя и не собирался прежде.

— Доходили до меня такие слухи, — покачал головой Елисеев. — Быстро ты в рост пошел, Федя, только не там, где надо. Глядишь, у здешних урок и до генерала ихнего дослужишься. Эполеты тебе воровские на плечи наденут… Или что там у вашей братии: корону надевают?

— Брось, Петя! И без тебя тошно! Кто ж знал, что оно так завертится? — сердито бросил Глушков.

— А ко мне ты зачем сюда пришел — поплакаться о тяжелой бандитской жизни? Так я не полотенце…

— По делу я к тебе пришел. По делу и старой памяти. Помочь хочу, — сурово произнес Глушков.

— Даже так? — удивился Петр. — Неожиданно, что уж там…

Подумав немного, добавил:

— Глупо от помощи отказываться, конечно. Говори, Федя, я тебя внимательно слушаю.

— Ты вот о том, что наши слухи до тебя доходят, сказал. Так и нам кое-что из вашего круга известно.

— Даже не сомневаюсь, — сухо сказал Петр. — Хвастаешься?

Видать, не все в милиции и уголовном розыске держали рот за зубами. Кое-какие сведения, и порой весьма важные, уходили на сторону.

— Ни в коем разе! Ведомо мне, что ищите вы одного человечка, бывшего артиста. Фамилия его Судовский. По слухам, хорошо он вам нос натянул. Братца его вы поймали, а сам Су-довский от вас спетлял. Огородами, можно сказать, ушел, — не смог сдержать улыбки Глушков.

— Допустим.

— Да ладно! — чуть вальяжно протянул Федор. — Я ведь точно знаю, что у вас с ним было. Как он ногами вас пинал…

— Откуда знаешь? — насторожился сыщик.

— Да видел его на одной хазе [6] Хаза — притон, квартира на блатном жаргоне. . Серьезно. Он там от вашего брата прячется. А вы из-за него нас частой гребенкой причесываете. В общем, многим нашим это не нравится. Житья, говорят, от милиции не стало. Хоть вешайся!

Петр усмехнулся. Ну да, после бегства Су-довского сыщики провели еще несколько облав. И пусть результаты оказались скромными, все равно им удалось вызвать в уголовном мире состояние, близкое к панике. Уже неплохо! Значит, не зря сыщики ели свой хлеб. Не зря не досыпали ночей!

— Что, предлагаешь помочь вашей воровской братии? — спросил Елисеев, примерно догадываясь, что услышит в ответ.

Не нравилась ему такая спайка с воровским людом, но коль речь идет о пользе для дела…

— А почему нет? И вам хорошо будет, и для нас сплошная польза. Ворам ведь что нужно: тишина да покой. Или ты у нас из горячих да обидчивых? — нахмурился Федор.

— Вроде ты меня еще по фронту помнить должен, — хмыкнул Петр.

— Да помню я! — сказал Федор. — Потому и рискнул к тебе подойти. Нам вроде как своего выдавать не с руки, хотя какой он нам свой — дите приблудное! С ним серьезные дяди дел не вели и разговоров не разговаривали. Он на свой страх и риск орудовал. И никому про-центика не башлял, все себе в карманчик греб. А как жареный петух в задницу клюнул, так сразу к нам побежал. Спасите, мол, помогите! — с удовольствием передразнил Судовского Федор. — А теперь из-за него головная боль и сплошные неудобства. Где, спрашивается, справедливость, и почему должны страдать невиновные?

— Где ты там невиновных видел! Говори адресок, где находится эта хаза. Не бойся, никто не узнает, что это ты нас навел. Мы вроде как случайно во время облавы на нее наткнемся. Только мы должны точно знать, что Судов-ский на месте. Иначе особого смысла я в этой операции не вижу.

— На месте он, — скривил губы Глушков. — Так угрозыска боится, что на улицу не выходит. Умоляет, чтобы мы его из города вывезли. А касательно адреска, там вот он, — Федор протянул Елисееву оторванный от газеты клочок бумаги, на котором был выведен адрес хазы. — Если что, там помимо Судовского хватает всякой мелкой шушеры, так что никто не обидится, если уголовка их тоже повяжет.