Роберт Дугони - Ее последний вздох

Она улыбнулась.

— Хорошо хоть один из нас надрался.

— Я же не сказала, что надралась.

— И так вижу.

В одном квартале от Центра юстиции Джонни Ноласко взялся за одноразовый телефон. Мария Ванпельт ответила с первого звонка.

— Мы выдвигаемся сегодня днем.

— Так быстро?

— Шеф хочет громкого ареста. Он его получит.

— Насколько вы уверены в том, что это наш парень?

— Я долго разговаривал с психологом. Он подходит по всем параметрам. Хотел стать копом, служил в армии. Знает, как вязать узлы, имеет доступ к веревке. Всю домашнюю работу мы сделали. Веревка проходила через тот самый склад «Хоум Депо». А еще он провалил полиграф. Этого достаточно, чтобы получить ордер на обыск его собственности.

— Так как же все произойдет?

— Агенты ФБР ждут моей команды. По первому звонку они готовы выдвигаться.

— А почему не полиция?

— Потому что в полиции есть утечка. — Он улыбнулся своим словам. — Как я могу верить команде Трейси Кроссуайт, если утечка идет через них?

— А ты пользуешься полным доверием.

— Я позвоню, когда мы будем готовы. Самое важное — точно рассчитать время. Ты уже продумала, откуда ты получила эту информацию?

— Лучше. Я пошла к главному и сказала, что теперь, когда в опергруппе произошла замена, я хочу сделать историю на тему «как у нас дела» и взять у тебя интервью. Все будет выглядеть как простое совпадение: я пришла брать интервью, а тут вы выдвигаетесь на обыск.

— Не отходи далеко от телефона, — сказал Ноласко.

Кинс оттолкнулся от стола — ему было скучно, тело тосковало по движению, которого в последнее время отчаянно не хватало: разве что в туалет сходить или сделать кофе. Босс завалил его рутинной работой — вбивать в компьютер информационные бюллетени, составлять таблицы, просматривать показания свидетелей — все, что угодно, лишь бы держать Кинса прикованным к столу и, как он сильно подозревал, не давать ему времени, а главное, пищи для разговоров с Трейси.

В комнате для отдыха Кинс застал Вика; тот выцеживал последние капли кофе из заляпанного кофейника в чашку с надписью «Морда» спереди и портретом самого обладателя сзади.

— На, держи. — Итальянец протянул чашку. — Тебе он, похоже, нужнее, чем мне, а это плохо.

Кинс отмахнулся.

— Ага, и не потратить золотые минуты, заваривая новый кофейник? Нет, Фаццио, не дождешься. Это вершина моего трудового дня.

— Какого черта затевает Ноласко? — спросил Фац. — Мы сроду этого парня не поймаем, если будем просиживать штаны да ковырять у себя в заднице.

— Понятия не имею, — сказал Кинс, — тут Сантос звонила, опять его искала. Говорит, просил передать ему заметки по профилю преступника и оценку каждого подозреваемого.

— Зачем, она не знает?

— Ноласко ей не сказал, просто просил сделать как можно раньше.

— А где он теперь?

— Понятия не имею.

— Н-да, самое главное в том, что он где-то шляется. Здесь его нет.

Возвращаясь за свой стол и чувствуя, что этого перерыва ему было недостаточно, Кинс взял пульт и включил телевизор. Он так и стоял на восьмом канале с прошлого вечера, когда все смотрели новости. Стоя перед экраном и прихлебывая свежезаваренный кофе, Кинс обратил внимание на объявление бегущей строкой внизу экрана.

«Прорыв в расследовании дела Ковбоя».

В животе защекотало. Перед ним был кадр, снятый с вертолета, который висел над одноэтажным домом посреди изумрудно-зеленой лужайки с полудюжиной фруктовых деревьев и чем-то похожим на металлический сарай на краю.

— Эй, Фац!

— А?

— Кажется, я знаю, что затеял Ноласко.

Телефон вырвал Трейси из глубокого сна. Полностью одетая, она лицом вниз лежала у себя на кровати, куда упала, придя домой после встречи с Кинсом. Экран ее мобильного светился совсем близко от лица, но когда она протянула за ним руку, почувствовала, что та будто одеревенела. Отлежала — циркуляция крови нарушилась, и мышцы во всей руке, от плеча до пальцев, были как чужие. Она перекатилась на спину и сразу почувствовала, как руку закололи тысячи мелких иголочек. В детстве они с Сарой называли это «мертвой рукой» — эффект, которого, кстати, можно добиться еще и точно направленным ударом костяшками пальцев в точку сразу над бицепсом. Она хотела сесть, но голова была такая же свинцовая, как рука.

Она узнала входящий номер и ответила лежа.

— Алло, — каркнула она. Кашлянув, попробовала еще раз: — Алло.

— Разбудил? — спросил Дэн, и она различила удивление в его голосе.