Песах Амнуэль - Расследования Берковича 1 [сборник]

— Вайсман задержан до выяснения обстоятельств, я отправил его в полицейский участок Герцлии-питуах. А Шиндлер наверху, сидит в салоне и ждет, когда вы с ним поговорите.

Беркович взбежал по крутой винтовой лестнице на второй этаж. Салон был огромен, окна выходили на море, и сейчас в них, как в раме художника, виден был замечательный пейзаж, освещенный ослепительным южным солнцем. Шиндлер, сухой мужчина пятидесяти лет, сидел в кресле и мрачно смотрел перед собой.

Беркович опустился в соседнее кресло и представился. Шиндлер медленно перевел взгляд на сержанта, нахмурился, будто пытаясь понять, что происходит.

— А-а… — протянул он. — Вы пришли, чтобы опять задавать вопросы… Я уже рассказывал этому… как его…

— Видимо, — сказал Беркович, — расследовать этот случай поручат мне, и потому вам придется повторить все, что вы говорили патрульному Михаэли. Где вы были, когда Шаллон и Вайсман отправились в море?

— Я… на крыше, — медленно заговорил Шиндлер. — Там навес, ветер продувает и довольно прохладно… Я сидел в плетеном кресле и следил за птицами.

— Следили за птицами? — удивился Беркович.

— Да, — с некоторым раздражением сказал Шиндлер. — У Амира сильный бинокль, он любит… любил… наблюдать с крыши за… м-м… за разными явлениями.

— Соседками, например, — вставил Беркович.

— Что? Ну… Возможно, и так. Неважно. Бинокль лежал на столике под тентом, и, пока Амир с Шаем ловили рыбу, я от нечего делать наблюдал… Нет, не за соседями, успокойтесь. За птицами. Здесь ведь не только воробьи и чайки, если сидеть тихо, то можно увидеть и других птиц. Одна, к примеру, свила гнездо на вершине пальмы, той, что стоит за коттеджем со стороны моря. Похожа на аиста, но слишком маленькая, я не орнитолог, поэтому не могу сказать точно…

— Понятно, — перебил Беркович. — Вы сидели на крыше и следили за этой птицей, верно?

— Да, — согласился Шиндлер.

— Может, поднимемся наверх и вы мне покажете, как это все происходило?

— Да зачем вам это? — удивился Шиндлер.

— Чтобы представить в деталях всю картину, — пояснил Беркович.

Шиндлер с трудом поднялся и, шаркая ногами, направился к лестнице, которая вела наверх, к люку, выходившему на крышу коттеджа. Беркович подумал, что Шиндлер не сумеет подняться самостоятельно, и приготовился помочь, но тот, на удивление, быстро взлетел по узкой лестнице, и оказался на крыше прежде, чем Беркович успел преодолеть половину подъема.

Наверху дул ветер, тент, под которым, судя по его рассказу, сидел Шиндлер, гудел, будто парус. Море бурлило, и Беркович подумал, что в такую погоду он бы не отошел от берега даже на океанском лайнере.

— Ветер поднялся недавно, — сказал Шиндлер, — а тогда была тихая погода.

В это трудно было поверить. «Тогда» означало — два часа назад.

— Хорошо, — сказал сержант и взял в руки лежавший на столике большой морской бинокль. — Вы смотрели на птицу и… что дальше?

— В какой-то момент я случайно перевел бинокль в сторону моря и увидел, как на яхте…

Шиндлер замолчал, перед его глазами, видимо, вновь предстала увиденная им картина.

— Что — на яхте? — напомнил Беркович.

— Амир наклонился к самой воде… — Шиндлер говорил тихо, выдавливая из себя каждое слово. — А Шай… Шай схватил его за ноги и сбросил за борт. Одно движение… Может, Амир крикнул, я не знаю, ничего не было слышно…

— Что сделал Ваксман после этого?

— Повернул яхту к берегу…

Беркович взял в руки бинокль и принялся оглядывать окрестности. В окулярах четко видны были соседние дома, и пресловутая пальма, на которой, по словам Шиндлера, сидела странная птица. Сейчас на вершине никого не было. Беркович повернулся к морю и некоторое время пытался разглядеть верхушки волн. Потом положил бинокль и подозвал стоявшего поодаль Михаэли.

— Приобщите к вещественным доказательствам. Там теперь и мои отпечатки, но я держал аккуратно, так что…

Он не закончил фразу и обернулся к Шиндлеру.

— Я думаю, — сказал он, — что Вайсман действительно утопил Шаллона. Как по-вашему, почему?

— Не знаю, — пожал плечами Шиндлер. — Ума не приложу. Может, из-за женщины?..

— Бросьте, — резко сказал Беркович. — Меня интересует правда. Вы двое — вы и Вайсман — имели что-то против Шаллона, достаточное, чтобы пожелать ему смерти. Это раз. И второе. Вы — лично вы, господин Шиндлер, — намерены избавиться от Вайсмана, засадив его за решетку. Возможно, он действительно утопил компаньона, но почему вы рассказали об этом? Кто дернул вас за язык? Если бы вы сказали, что ничего не видели, никто не мог бы доказать обратное, верно? Вайман утверждает, что Шаллон упал за борт сам, и, не исключено, что экспертиза не найдет на теле следов насилия. Вы же своими показаниями…