Самюэль Бьорк - Мальчик в свете фар

Она еще тогда в зале суда что-то увидела в его лице. Скорее любопытство, чем ненависть, он постоянно оборачивался на нее. Что это за человек, который сумел поймать его спустя пятнадцать лет?

Юн Ивар Салем.

Пожар.

Конечно.

И все-таки?..

Это же не укладывается…

Юн Ивар Салем понятия не имел о происходящем.

– Мне прислали кольцо, – пробормотал он наконец. – Обещали вознаграждение.

И масляная улыбка на лице, когда служитель сходил к нему в камеру и принес кольцо.

– Кто прислал?

– Слушайте, не знаю я. Знаю только, что должен что-то получить за это. Оно у вас? То, что я должен получить?

Золотое кольцо.

Она просто засунула его в карман, несмотря на его протесты, но служитель позаботился об этом. Надел Салему наручники и отвел обратно в карцер.

Золотое кольцо?

Вечернее солнце выбралось из-за облака и отразилось в воде на парковке. Миа достала из кармана пастилку, пытаясь освежить голову.

Ладно. Вдох, Миа, выдох.

Фотографии. В альбоме. В альбоме Миа. В нем все убийства. Реконструкции.

Поздравляю!

Какая ты молодец.

Салем.

Миа стояла, погруженная в свои мысли, и даже не заметила, как кто-то подошел к ней сзади. Боковым зрением она увидела – охранник, конечно. Тюрьма Уллерсму. Самые опасные преступники страны, строгие меры безопасности как внутри, так и снаружи.

– Извините? – сказал голос, подойдя ближе.

Зазвенела связка ключей. Большой карманный фонарь, пока выключенный, до темноты еще несколько часов.

– Извините, я из полиции, – пробормотала Миа, нашла свое удостоверение во внутреннем кармане и показала ему.

Салем?

Юн Ивар Салем.

Что еще это могло означать?

Охранник взял ее карточку, изучил и вернул.

– Какая ты молодец.

– Что за?..

Она повернулась, все еще в своих мыслях, и вдруг ее встретил дождь, прямо в лицо.

– Какая ты молодец, Миа.

Какого черта?..

Она открыла глаза и посмотрела в молодое лицо с широкой улыбкой на губах. К ней была протянута рука в униформе, и в ней все же не фонарь, а кувшин с водой.

Ноги хотели бежать, пальцы сжались в ладонях, когда Миа вдруг поняла, чем была вода, но было слишком поздно.

– Возьмем твою машину. Такая красивая.

Ключ в зажигание, и ее руки где-то вдалеке, безуспешная попытка контролировать собственные движения, и последнее, что она успела понять, – что дождь вновь вернулся.

Робкие прозрачные капли стекали по лобовому стеклу, когда машина медленно съехала с парковки.

Как только Мунк припарковался в подземном гараже на Марибуэсгате и вышел из машины, у него зазвонил телефон. Он надеялся, что это Миа, он пытался связаться с ней несколько раз, но она упорно не брала трубку.

– Это Анетте, – сказала Голи. – Мы нашли его.

– Кого?

– Ивана Хоровица.

– Серьезно?

– Три сообщения от разных людей об одном и том же, – сказала запыхавшаяся Голи. – Я передала их Эдвардсену. Они уже едут.

– Едут? Кто? Куда?

– У него есть домик. Не так далеко от того места, где нашли Вивиан Берг. Час езды в лес, в противоположном направлении.

– У Хоровица?

– Да, три человека позвонили и сказали одно и то же. Он осел там уже давно. Сказал, что устал от людей. Хотел жить один на природе. И с тех пор никто его не видел.

– Дьявол, – сказал Мунк и поспешил обратно к машине. – Кто туда едет?

– Военные. Они послали те силы, о которых говорили. Альфу. Эдвардсен хочет нас к себе.

– В штаб чрезвычайной готовности?

– Да.

– Зачем?

– Не спрашивай, – вздохнула Анетте. – Похвалиться? Показать, что они лучше нас? Я не знаю. Как бы то ни было, мы нашли его. Скоро все закончится. Слава богу.

Мунк услышал облегчение в уставшем голосе Голи.

– Ты едешь?

– Еду, – сказал Мунк, быстро садясь в машину.

Миа Крюгер проснулась, не понимая, где находится. Как будто она все еще во сне. Погружалась в размытые картинки и выныривала обратно. Не в силах определить, что реально. Она была в лесном домике. Различала сосновую вагонку. Маленькое окошко, которое кто-то прикрыл. Бабушка сидит на краю ее постели. Она улыбнулась и накрыла Мию пледом. Бабушка исчезла. Рука Мии крепко привязана к маленькой постели. И одна нога тоже. Пахло деревьями. Щебетали птицы. Лоб был горячим. Мама сидит на краю постели. Мама держит поднос с соком и холодным компрессом. Мама исчезла. Папа стоит во дворе. Он только что пришел домой с работы. Он чинит машину. Старый нефритово-зеленый дедушкин «Ягуар». Тот, что Миа однажды унаследует. Сигрид сидит на краю ее постели. Она держит в руках фотоальбом. Миа хотела потянуться к ней. Схватить ее крепко. Так крепко, чтобы она никогда больше не исчезла.