Александр Аввакумов - Без вести пропавшие

Пришёл я в себя только в коридоре. Рядом со мной стоял Пахомов и тряс мою руку.

— Молодец, Абрамов, — говорил он мне, — извини, но я не думал, что ты так сможешь себя преподнести Костину. Ты ему явно понравился, особенно ему по душе пришлись твои высказывания о должностях и званиях. Думаю, что приказ о твоём назначении будет подписан сегодня же. А сейчас пойдём, я тебя представлю начальнику и сотрудникам подразделения, в котором тебе придётся начинать свою работу в управлении уголовного розыска.

Мы шли по коридору, а я до сих пор не верил, то, о чём я так долго мечтал с самого детства, произошло буквально с минуту назад. Мне хотелось ущипнуть себя, чтобы вернуться в реальность. Я мельком взглянул на лицо Пахомова и, увидев его напряжённое лицо, подавил свои эмоции.

Мы прошли по длинному коридору и остановились около одной из дверей-близнецов.

Я вошёл в небольшой кабинет следом за Пахомовым и остановился за его широкой спиной.

— Вот что, мужики, — обратился он к сидевшим за столами сотрудникам, — хочу представить вам нового товарища. Прошу любить и жаловать. Фамилия его Абрамов, зовут его Виктор Николаевич. До назначения в ваше отделение, он четыре года работал в отделе оперативной службы и год в системе исправительно-трудовых учреждений в оперативном отделе. Так что Абрамов не новичок, а вполне опытный сотрудник. Думаю, что когда вы поближе познакомитесь с ним, то найдёте точки соприкосновения.

Я внимательно разглядывал лица своих новых сослуживцев, переводя свой взгляд с одного лица на другое, стараясь угадать в их взглядах, что они думают о моём назначении. Однако лица их были абсолютно безучастны, и мне практически не удалось прочитать по их лицам ничего. От всего этого, я почувствовал себя не совсем уютно.

Из-за стола поднялся мужчина небольшого роста с тёмными волосами.

— Меня зовут Валеев Роберт Ильясович. Я начальник отделения по розыску скрывшихся преступников и лиц, пропавших без вести. Звание у меня подполковник милиции.

Он вышел из-за стола и стал представлять сотрудников отделения. Теперь я узнал, что мужчину, сидевшего за столом, около окна, того, что пристально смотрел на меня, звали Козин Валерий Михайлович. Он был одним из старожилов отделения, так как работал в нём уже около десяти лет и считался до моего назначения в отделение, самым опытным сотрудником. По должности он был старшим оперуполномоченным и похоже считал себя вполне достойным должности начальника отделения. Двое других сотрудников, которые как мне показалось, были моложе меня лет на пять, были Мартыновым Антоном Павловичем и Семёновым Юрием Борисовичем.

Представив меня, Пахомов молча скрылся за дверью, оставив меня один на один с новым коллективом.

— Вот твой стол, — показав на пустующий стол, произнёс Валеев, — сейчас мы с тобой найдём и какой-нибудь стул.

Я посмотрел на предложенный начальником мне стол. Стол был старым, и я даже не пытался угадать год его изготовления. Вся столешница стола была обшаркана и залита чернилами.

— Что так смотришь, Абрамов, — обратился ко мне Валеев, — извини, но другого стола у меня нет. Вот поступит новая мебель в управление, тогда и поменяешь свой стол на более достойный. Он у тебя, между прочим, не хуже, чем у Семёнова. Так, какой тебе дать стул?

— А что? Этот стул нельзя взять? — спросил я его, указывая на вполне добротный стул, стоявший у стенки.

— Нет, — ответил вместо Валиева Козин, — этот стул у нас для посетителей.

— А какая разница между этими стульями? — поинтересовался я у него.

— Разве ты не видишь сам этой разницы, — ехидно заметил Козин. — Этот стул намного чище, чем другие стулья нашего отделения. Не посадишь ведь посетителя на грязный стул.

Минут через пять в кабинет вошёл Валеев. В руках он нёс стул, который как мне показалось, мог быть моим одногодком. Сиденье его некогда было по всей вероятности красивым, но время затёрло всю эту красоту, и теперь это сиденье было рваным и тёмным, как от времени, так и от грязи.

— Вот тебе стул. Попробуй его отмыть, Абрамов, — обратился ко мне Валеев. — Если не получится, то возьмёшь дома какую-нибудь салфетку и застелешь им сиденье стула. Понял?

Я молча кивнул ему головой. Постелив на сиденье два листа чистой бумаги, я осторожно присел на него. Стул заскрипел подо мной, словно жалуясь на свою долгую и нелёгкую жизнь.

— Вот теперь ты при месте, — произнёс Валеев. — Сейчас я дам тебе все имеющиеся у нас приказы, наставления по службе и другие материалы, регламентирующие нашу деятельность.