Максим Бондарчук - Меж Сциллой и Харибдой [СИ]

— Что это такое? Ты же… ты же мертв.

Он смешно пожал плечами и подошел ко мне еще ближе.

— Мертв там, но не здесь. Я рад, что в твоей памяти осталось место и для старого друга.

Это было шоком для меня. Я пытался прийти в себя: жмурил глаза, а затем резко открывал их, но ничего не происходило. Филипп, видя все это смеялся, не сдерживая себя. Это было очень не обычно — запрокинув голову назад и открыв рот, он разорвался чистым и красивым смехом.

— Прости, ты, наверное, сейчас плохо все воспринимаешь, но я помогу тебе разобраться во всем.

Он закинул мне руку за плечо и повел вперед.

— Где я вообще? Что происходит?

— Ну говоря откровенно — ты сейчас в коме. В тебя всадили более тридцати пуль, большая часть которых застряла в бронежилете, но парочка прошла и сквозь него. Твое тело сейчас напоминает большой окровавленный синяк, если честно, то я сомневался, что ты вылезешь из этого дома. Как у тебя ума хватило пойти прямо группу захвата?

Упрек с его стороны был весьма кстати — я даже хотел начать оправдываться, но он тут же перебил меня.

— Ну да ладно, я, наверное, тоже так поступил.

Он улыбнулся и указал рукой вперед. Там, где раньше была белоснежная пустыня, вдруг оказалась небольшая деревянная избушка. Внутри горел свет.

— Нас уже ждут. Я уже чувствую запах хорошего ужина.

Мы буквально бросились вперед. Было легко: легкие дышали на полный объем, больше не чувствовалось тяжелого сигаретного осадка внутри дыхательных органов. Простреленная нога не кровоточила и даже не ныла. Это было очень приятно. Словно я помолодел на двадцать лет.

— Кто же к нам пожаловал! Винсент, мой друг, давненько не виделись!

Этот голос встретил нас сразу как мы вошли внутрь дома. В ноздри бил приятный аромат жареного мяса. Возле стола суетился Бернард Бенуа. Он приятно улыбался и расставлял посуду на стол. Этот факт просто убил меня, я не знал что говорить и как себя вести. Упав на близстоящий стул, я с удивлением стал наблюдать за своими друзьями.

— Что с тобой случилось? Ты выглядишь так, будто увидел привидение.

Они оба засмеялись. Шутники.

— Очень странно видеть друзей, которые совсем недавно погибли.

Эти слова сразу все изменили: их лица стали немного грустными, а праздничный настрой куда-то исчез. Филипп сел напротив меня и угрюмо посмотрел.

— Мы не осуждаем тебя, Винсент. Ты поступил правильно. Все это произошло благодаря тебе. Если бы ты не начал действовать, наверное, все так бы и осталось на своих местах.

— Вы знали про его дела? Знали как он вершил закон?

Они оба посмотрели друг на друга, как бы решая кто из них начнет отвечать первым. Филипп несколько поежился, ведь он понимал, что его история тоже была известна мне.

— Я не буду оправдываться, скажу прямо — у меня просто не хватило храбрости, чтобы сделать это. Я столько раз представлял себе этот момент: как я вхожу в его кабинет, а он сидит там один, попивает свое вино. Как я достаю пистоле и, прицелившись ему в голову, отправляю его в ад. Но, увы, все это было только в моих мечтах. Он был словно дьявол, его слова, его манеры, его решения. Он был готов ко всему, его нельзя было застать врасплох. Каждый раз, когда у меня подворачивалась возможность остаться с ним наедине, кто-то обязательно к нему приходил. Он будто чувствовал. Я не могу тебе объяснить всех моментов, это было на ментальном уровне, сложно все выразить словами.

Филипп виновато опустил глаза и отошел к окну.

— Послушай, Винсент. Я очень благодарен тебе за мою жену. Спасибо, что навестил ее — она совсем расклеилась после моей смерти. Мне страшно. Она женщина с очень чувственным характером, на дай бог кто-нибудь надавит на нее и она совершит непоправимое. Бедняжка Абель, она осталась одна. Кто теперь присмотрит за ней.

Наступило то самое неловкое молчание, когда говорить просто не было смысла. Все чувства и смежные с ними слова витали в воздухе. Они оба разошлись по разным сторонам дома и принялись заниматься своими делами.

— А как же я? Что теперь?

— Ты довершишь начатое. Смерть Делароша — это далеко не конец.

Я не был тупым человеком и прекрасно понял о чем идет речь. Эти документы — в них вся суть и мое предназначение, и моя погибель. Да уж, от прошлого не убежишь. Даже на том свете оно настигло меня, но теперь в облике моих старых друзей.

— Мы не найдем покоя, пока эти сведения будут не раскрыты, Винсент. Тебе надо обо всем рассказать, иначе мы так и останемся тут, в твоей памяти. Твоя участь не завидна, но только ты способен выстоять и вытерпеть все эти испытания. Тем самым ты поможешь не только нам, но и себе. Прошу тебя, ты должен это сделать.