Роберт Шекли: Между Сциллой и Харибдой

Каша заварилась с traspaso, так что можно с него и начать — в один прекрасный день на Ибице под конец весны. Остров Ибица щедр на прекрасные дни, а уж этот был прекраснейшим из всех: бездонная синева небес, лишь подчеркнутая парой кудрявых облачков, сквозь ветви миндаля проглядывает яркое солнце. Толстые стены просторного деревенского дома сверкают побелкой. Сквозь небольшую арку, ведущую в мощеный дворик, виднеется виноградник. В такой день нельзя не радоваться жизни. И Хоб Дракониан наслаждался, лежа под пестрой сенью деревьев в перуанском гамаке, купленном на рынке хиппи в Пунта-Араби.

Он только-только чудесно расслабился, когда заметил вдали какое-то движение. Сев, увидел двух человек, шагавших среди миндаля. Выбрался из гамака и пригляделся. Кажущиеся издали крохотными фигурками незнакомцы в черных костюмах неспешно шагали вперед, беседуя между собой. Один из них нес сверкавшую на солнце алюминиевую планшетку, второй — большой портфель-"дипломат". Оба были в черных очках.

Хоб сунул ноги в сандалии и отправился выяснять, за какой надобностью они сюда заявились. Обычно в середине июня, в самом начале сезона, к нему никто не вторгался. Наверняка это парочка иностранцев, англичан или французов, пребывающих в счастливом неведении о том, что пересекают частные владения, не испросив предварительно разрешения у хозяина.

Заметив его приближение, мужчины остановились, поджидая. Обоим за тридцать, испанцы, судя по виду, peninsulares <���Жители полуострова (исп.) (Здесь и далее примеч. пер.)>, а не островитяне, и нимало не смущены тем, что вторглись в чужие владения.

— По нашим сведениям, эта земля выставлена на продажу, — сообщил обладатель планшетки — высокий, тощий, с волнистыми черными волосами.

— Нет, вы заблуждаетесь, — любезно возразил Хоб. — Это моя земля, и у меня нет ни малейшего желания ее продавать.

Испанцы быстро переговорили между собой на родном языке. Затем первый сказал:

— У вас есть купчая на эту землю?

— У меня имеется traspaso. А вам-то какое дело?

— Я адвокат Молинес, — поведал высокий и тощий с планшеткой. — А это архитектор Фернандес, — он указал на более низкого и более полного спутника, кивнувшего в знак согласия. — Нас наняли для осмотра этой земли с целью выяснения, приемлема ли она для покупателя.

— Я же вам сказал, она не продается.

— Вы не владелец, — уточнил Молинес и постучал по планшетке. — Вы арендатор. У нас имеется разрешение владельца.

— Вы имеете в виду дона Эстебана?

— Семейство дона Эстебана.

— Должно быть, вы перепутали, — предположил Хоб. — Пришли не на тот участок.

Открыв атташе-кейс, архитектор Фернандес извлек геодезическую карту Ибицы. Оба заглянули в нее. Затем адвокат Молинес заявил:

— Нет, тот самый. Ориентиры полностью совпадают.

— Повторяю, у меня traspaso. Никто не может продать эту землю.

— Мы понимаем, что у вас traspaso, — не унимался Молинес. — Но его срок скоро истекает.

— У нас с доном Эстебаном полное взаимопонимание. У нас с ним собственное соглашение.

— По моим сведениям, это не так. Вы не уплатили основную сумму своего traspaso. Срок наступает менее чем через месяц. Как мы понимаем, эта земля может быть выставлена на продажу после… — он сверился с бумагами, — пятнадцатого июля.

— Тут какое-то недоразумение, — стоял на своем Хоб. — Я сам все улажу с доном Эстебаном. Но пока что у нас июнь, а не июль, поэтому немедленно покиньте мою землю.

— Мы не причиним ни малейшего ущерба. Мы просто осматриваем участок согласно пожеланиям людей, которые станут его новыми владельцами.

— Вы испытываете мое терпение. Убирайтесь отсюда, или я вызову Гвардию.

Переглянувшись, испанцы пожали плечами.

— Вам бы следовало вести себя более сговорчиво. Новые владельцы намерены предложить вам компенсацию за преждевременный выезд.

— Вон! — рявкнул Хоб. Испанцы удалились.

Вилла Хоба называлась К’ан Поэта. Он поселился в этом доме пять лет назад, чуть ли ни в день приезда на остров, сняв его у дона Эстебана — владельца К’ан Поэта и еще ряда земельных угодий. Хоб поладил со стариком при первой же встрече. Дон Эстебан обожал играть в шахматы перед дверями кафе «Киоско» в Сайта-Эюлалиа, под ветвями раскидистого дуба, за стаканчиком терпкого красного-вина, производимого на острове. В шахматах он поднаторел за годы службы на иностранных судах вдали от Ибицы.