Максим Бондарчук - Меж Сциллой и Харибдой [СИ]

— Да, кто то? — легкий женский голосок послышался из динамика.

— Абель, это Винсент. Нужно поговорить.

— Я не могу… мне не хочется… я уже все рассказала…. Зачем ты вообще приехал.

Затем послышался глухой плач, который она пыталась заглушить, но так и не смогла. Я хотел было что-то сказать, но не найдя слов, просто стоял возле двери. Послышался еле слышимый щелчок и дверь раскрылась прямо передо мной. Я вошел. Поднимаясь этаж за этажом, мне, наконец, удалось найти нужную дверь. Она была такой же, как и в тот день, когда я в последний раз был здесь. Слегка толкнув ее, я попал в саму квартиру. Она была просторной и чистой, где-то в глубине помещения играла приятная музыка. Абель стояла возле небольшого окна и спокойно смотрела вдаль.

— Абель Бенуа, примите мои соболезнования, это очень пе….

— Зачем вы приехали?

Поняв нежелание хозяйки выслушивать весь этот протокольный бред, я подошел к ней и, встав рядом, силой развернул к себе.

— Послушай, Абель! Я знаю, что Бернард не умер своей смертью! Я знаю это! И ты это знаешь! Прошу тебя, помоги мне и тогда весь этот кошмар вскоре закончится.

Обхватив ее руками, я принялся трясти ее. Мои нервы были натянуты, а злость просто выплескивалась наружу.

— Я ничего не знаю! Я ничего не знаю!

Она плакала и кричала. Повторяя одни и те же слова, Абель пыталась закончить разговор, но я был настроен слишком решительно. Собрав всю силу, я швырнул ее на стоящий рядом диван и снова подошел к ней.

— Хватит врать! Мне уже надоело слушать весь этот бред! За эти два дня я вдоволь наелся этого! Ты знаешь, что случилось, но почему молчишь. Кто тебе угрожал?! Говори!

Я наклонился к ней и схватил за плечи, но она продолжала нести всякую чушь.

— Значит Бернард умер зря! Значит вот как ты его любила!

— Я любила Бернарда! Всегда!

Ее слова словно гром, вырвались наружу.

— Он погиб из-за вас. Из-за таких как ты: беспощадных убийц, готовых пойти на все. Он знал это, поэтому и ушел оттуда, но вы убили его.

— Кто мы? Скажи мне имя! Прошу тебя! Скажи мне это проклятое имя!

Я был вне себя. Впервые в меня вселилось то самое зло, которое много лет сопровождало меня в моей работе. Мои глаза налились кровью — я чувствовал это. Все мое тело просто горело, а руки требовали мщения. Все как и много лет назад. Это было страшно. Я размахивался и бил кулаком в диван, нарочно попадая в пустые места мимо головы и тела, но она не боялась. Продолжая рыдать, она повторяла все те же слова, чем еще больше разжигала во мне гнев. Наконец, когда терпение мое кончилось, когда гнев, словно переполненный сосуд, начал изливаться наружу, я ударил ее по лицу. Не знаю как это произошло, но в тот момент, я не контролировал себя. Послышался шлепок. Абель схватилась за лицо и во все горло, сквозь боль и слезы выкрикнула имя.

— Матьес Деларош!!

Она еще несколько раз прокричала его имя, прежде чем, обхватив ноги руками, не скрутилась в клубок. Мой рассудок стал приходить в себя, сердце билось как у летучей мыши, а легкие требовали больше кислорода.

— Он пришел сразу на второй день после смерти Бернарда и сказал, какие слова надо говорить, если меня начнут допрашивать. Матьес угрожал мне расправой, если я открою рот.

Я снова подошел к ней.

— Чего он боялся? Что ты могла рассказать?

Она тяжело дышала, но продолжала говорить.

— Когда я услышала крик Бернарда, я тут же побежала в туалет. В это время он всегда принимал таблетки, его сердце было уже не то…. Он лежал на полу и держался правой рукой за свое сердце, а рядом валялась упаковка с разбросанными таблетками. У меня было всего несколько секунд, прежде чем помощь была бы уже бессмысленной. Я не знала, сколько он уже принял, и автоматически сунула ему в рот две таблетки, столько он всегда принимал. Он что-то хотел сказать, но силы покидали его и вскоре Бернард и вовсе умолк. Когда я глянула на упаковку, я чуть не закричала — это были те самые таблетки, которые Деларош посоветовал ему пить.

— А в чем была разница?

— Очень сильный стимулятор сердечной активности, так сказал наш лечащий врач. Превышение дозировки может вызвать практически мгновенную смерть. Ему как-то удалось поменять содержимое этих двух упаковок. Это все он подстроил, а мне приказал молчать.

Последний кусок маленькой головоломки сразу встал на свое место. Я был слишком взвинчен, что бы полностью сложить всю картину. Мне нужно было отдышаться, прийти в себя, чтобы трезво оценить всю обстановку. Но времени было слишком мало. Я присел на край дивана и, наклонив голову, закрыл глаза. В этой непроглядной темноте мне мерещились мои друзья, враги и те, кто благодаря мне отправились в мир иной раньше времени. Меня начало трясти — организм начинал отвыкать от вливаемого до этого времени в него алкоголя.