Стюарт Макбрайд - Ледяной дождь

– А она все смеялась и смеялась…

Они доставили своего пассажира в тюрьму Крейгинчиз. Как только процедура подписания бумаг и передачи заключенного с рук на руки закончилась, детектив-сержант Логан и констебль Ватсон были готовы начать новое расследование по поручению детектива-инспектора Стил.

Путь их пролегал по наименее привлекательным букмекерским учреждениям Абердина. Логан везде показывал служащим фотографию Джорди Стефенсона, который очень смахивал на порнозвезду, получая в ответ на все свои старания только холодные пустые взгляды. В конторы с именем можно было не заглядывать – вряд ли «Вильям Хилл» или «Лэдброукс» стали бы отрубать Джорди коленные чашечки за то, что тот не смог урегулировать вопрос со своими долгами.

А вот «Терф'н Трэк» в Сэндилэндзе – это было то, что надо.

В шестидесятых в этом сарае располагалась пекарня местного булочника, правда, и сам район был тогда слегка пошикарней. Ну не совсем супер-пупер, просто тогда после наступления темноты можно было спокойно здесь прогуляться. Сарай был частью небольшого квартала, говоря с натяжкой, и состоял из четырех жалких полуразрушенных строений. Все они были разрисованы граффити, на всех окнах были тяжелые кованые решетки, в каждое строение неоднократно проникали воры, и все их обитатели были неоднократно ограблены под наставленным дулом пистолета. Кроме конторы «Терф'н Трэк», которую ограбили всего один раз за всю время ее существования. Лишь потому, что братья Маклауд рыскали потом по всему кварталу в поисках человека, который забрался в заведение их папаши, угрожали обрезом из охотничьего ружья, а когда нашли, замучили его до смерти с помощью газовой зажигалки и пары пассатижей. Так рассказывали.

Магазины были окружены монолитными жилыми муниципальными домами из трех и четырех этажей; дома эти наскоро выстроили и оставили догнивать. Если вам срочно нужна квартира, у вас нет денег и вы не слишком нервный, в одном из таких домов вы и закончите свою жизнь.

На дверях бакалейной лавки висел плакат с надписью: «Разыскивается! Питер Ламли» – и цветной фотографией улыбающегося веснушчатого пятилетнего мальчика. Местный остряк подрисовал ему очки, усы и приписал внизу: «Пидарас – в жопу даст».

На стенах «Терф'н Трэк» не было объявлений муниципальных служб: посетителей зазывали затемненные окна и желто-зеленая вывеска из пластика. Логан толкнул дверь и прошел в мрачное помещение, в котором воняло табаком из самокруток и псиной. Внутри было даже более убого, чем снаружи: кривоногие пластиковые стулья грязно-оранжевого цвета и липкий линолеум, прожженный сигаретами, с дырами, протертыми до бетонного пола. Деревянная обшивка стен за многие поколения так пропиталась табачным дымом, что стала смолянисто-черной. Поперек комнаты тянулся высокий прилавок, отделявший игроков от рабочей зоны, где стояли кассы; в смежное помещение вела небольшая дверь. В углу комнаты с банкой пива в руке сидел старик, у ног его лежала немецкая овчарка. Внимание старика было приковано к экрану телевизора, на котором с визгом неслись по кругу собаки. Логан был удивлен, увидев пенсионера. Ему казалось, что они боялись приходить сюда в одиночку. Наконец старик оторвал глаза от телевизора, чтобы посмотреть на новых посетителей. По всей его шее до головы шла татуировка: языки пламени и черепа; правый глаз был молочно-белый и неподвижный. Констебль Ватсон дернула Логана за рукав и зашептала ему в ухо:

– Разве это не?..

Но старик, не дав ей закончить, завопил:

– Мистер Маклауд! Гребаные полицейские ублюдки пришли вас навестить!

– Ну-ну, Даги, это неприлично, – сказал Логан и сделал шаг по направлению к старику. Овчарка мгновенно вскочила, оскалила зубы и зарычала так, что у Логана зашевелились волосы на затылке. Со стертых оскаленных зубов стекла струйка слюны. Собака была старой, но еще способной запугать насмерть.

Все замерли. Пес продолжал рычать, старик продолжал сердито смотреть на визитеров, а Логан продолжал надеяться, что ему не придется спасаться бегством. Наконец из соседней комнаты выглянул новый персонаж.

– Даги, что я тебе говорил насчет твоей долбаной собаки? – сказал он.

Старик улыбнулся, обнажив ряд коричнево-зеленых зубных протезов:

– Ты сам говорил, что, если эти свиньи сюда заявятся, ты не будешь против, если мой парень разорвет им глотки.

Человек нахмурился, затем широкая улыбка разделила его круглое лицо надвое.