Песах Амнуэль - Расследования Берковича 11 [сборник]

— А почему ты сказал, что проверял списки пропавших за последние три месяца? Почему не за четыре? Или за год?

— Туфли, — пояснил Беркович. — Эксперты утверждают, что эта модель поступила в продажу три месяца назад.

— Три месяца — в Израиле? За границей эти туфли могли появиться в продаже раньше.

— Логично, — согласился Беркович. — Но турист, приехавший больше трех месяцев назад, не вернувшийся домой и не объявленный, тем не менее, в розыск… Тоже маловероятно.

— Ну, тогда не знаю, — сказала Наташа. — Если все варианты исключаются, но откуда же взялось тело?

— Если не получается решить проблему прямо, — пробормотал Беркович, — нужно сделать наоборот. Где я читал эту сентенцию?

— Наоборот? — удивилась Наташа. — Что значит наоборот?

— Да так, — уклончиво сказал Беркович. — Появилась одна идея… Нет, пока не скажу. Завтра попробую проверить.

Назавтра он опять отправился в аэропорт и углубился в изучение списков пассажиров, прибывших в Израиль в течение суток перед обнаружением тела неизвестного. Его интересовали не израильтяне, возвращавшиеся из зарубежных поездок, а иностранцы, приехавшие по делам или к родственникам. Таких тоже было достаточно много, но все-таки не катастрофическое количество: двести семнадцать человек. Найти их всех было чрезвычайно трудно, но разве у Берковича имелся другой выход?

Со списком инспектор вернулся в управление и, прежде чем вплотную заняться нудным и практически бесперспективным расследованием, спустился в лабораторию к эксперту Хану.

— Рон, — сказал Беркович, — ты же видел тело. Неужели нет хоть какой-нибудь зацепки? Хоть какой-то особенности…

— Нет, — покачал головой Хан. — Но ведь и отсутствие особенностей тоже является особенностью, ты не находишь?

— Да, конечно, но такая особенность есть у каждого второго.

— Не скажи! Если бы изуродовали только лицо, но ведь преступники поработали еще и над всеми конечностями, и грудь изрезали. Значит, на всех этих местах находилось что-то, что могло помочь опознанию. Найди-ка мне человека, у которого какие-то важные особенности были бы на руках, ногах и груди. Я не знаю — какие именно, но уже одно их количество…

— Черт возьми! — воскликнул Беркович. — Ты прав, а я олух!

Он покинул лабораторию, не слушая возражений эксперта.

Поднимаясь к себе, инспектор думал о том, что разгадка где-то рядом. Слова Хана что-то ему напоминали, но что? И еще вчерашний разговор с Наташей. Что он тогда сказал — очень важное для дела? Если не решается прямая задача, нужно сделать наоборот.

Что значит наоборот? Труп невозможно опознать. Наоборот — труп давно опознан. Человека зверски убили. Наоборот — человек жив. Нет, он ведь все-таки мертв. Значит, наоборот…

Черт, ну конечно же! Неопознанный убитый — опознанный самоубийца! Вот почему слова Хана показались такими знакомыми!

Вбежав в кабинет, Беркович бросился к компьютеру. Действительно, почему он ограничился тремя месяцами, когда искал исчезнувших? Почему не годом? Логика была простая и понятная, если говорить об убийстве. Но речь-то шла о человеке, покончившем с собой!

Вот оно. Беркович вывел данные на принтер и внимательно перечитал текст. Ариэль Блументаль, двадцать два года, наркоман. Год назад бросился в море с прогулочного катера. Тело не нашли, но обнаружили предсмертнкю записку, в которой Блументаль утверждал, что не может выдержать презрения родственников. Он был красивым парнем, на обеих руках у него было вытатуировано по змее, а на ногах — по кинжалу. И еще на груди он себе изобразил очень эффектную красотку, обнаженную и страстную. Опознать тело Блументаля не представляло бы труда, если бы…

Беркович вернулся к компьютеру и вызвал файл с параметрами убитого. Рост, вес… Такие же, как у Блументаля. Похоже, что на этот раз он на верном пути. И значит…

— Парень, видимо, не думал кончать с собой, — сказал Беркович инспектору Хутиэли час спустя. — Он хотел скрыться — видимо, связался с бандой наркодилеров, они за него крепко взялись. Он и слинял. Думал, похоже, отсидеться за границей и несколько дней назад вернулся. Но прежние дружки из вида его не упускали — в отличие от полиции, которая, не найдя год назад тела, все-таки согласилась с версией самоубийства.

— Резонный упрек, — пробормотал Хутиэли. — Кстати, это я тогда занимался делом Блументаля. Похоже, ты прав, это он и есть. Что ж, придется мне расхлебывать старый грех — убийцы наверняка среди старых знакомых Блументаля.