Питер Чейни - Вечер вне дома [сборник]

— Да, Лемми. Ты же знаешь, что я верю тебе на двести процентов.

— Прекрасно, верь мне. А теперь скажи кое-что. Понимаешь, я вбил себе в голову, что ты никогда не видела Варлея. Так вот, прав ли я? Только не финти.

— Это верно, Лемми. Ларви не позволял мне с ним встречаться. Он рассказывал мне про него, но не показывал.

— Прекрасно. Ситуация любопытная. Джимми никогда не видел его, ты тоже. Но вам нужно опознать Варлея. Вы договорились это сделать.

— Послушай, в чем дело? Откуда тебе известно, что Клив тоже его не видел?

— Это точно. Парень, который раньше работал на него, а теперь переметнулся ко мне, Сэмми Мейнз, выложил мне всю подноготную. Клив привез тебя сюда, чтобы ты установила личность Варлея, когда он его поймает. Замечательно. Ты не встречалась с Варлеем и все же готова была пойти на это. Я бы сказал, что это довольно опрометчивое решение.

Она пожала плечами.

— А что мне волноваться? От меня только требовалось подтвердить, что это действительно Варлей. У меня не было другой возможности вызволить Ларви из тюрьмы.

— Сестренка! Ты не знаешь даже половины этой истории. Скоро я тебе открою глаза на происходящее. А теперь скажи вот что: когда Ларви говорил тебе про Варлея, упоминал ли он о его родственницах — сестрах, кузинах, племянницах или о подружках? Одним словом, о женщине, которая могла бы работать вместе с ним? Например, не помнишь ли ты имя Лейны Варлей?

— Как же, о ней он много рассказывал. Порядочная сволочь, я тебе скажу. Но умница и красавица, если верить ему.

— Очень хорошо. А теперь отдыхай, мы скоро увидимся. Впрочем, минуточку.

Я ушел в свою спальню и вытащил большой чемодан, на дне которого лежала пачка фотографий и отчетов. Перебирая снимки, я вскоре нашел нужный. Это снимок Лейны Варлей, прекрасной дамы с искривленным мизинцем левой руки. В данное время она проживает в коттедже в Брокхэме. На оборотной стороне снимка сделана надпись. Я перечитал ее, потом снова посмотрел на снимок.

Затем возвратился в Джуанелле и протянул ей фотографию.

— Скажи, эта дама похожа на ту Лейну Варлей, о которой тебе рассказывал Ларви?

— Нет, — ответила с сомнением Джуанелла. — Эта девушка — настоящий персик. А Ларви говорил мне, что Лейна — интересная особа, но у нее не рот, а настоящая пасть. А у этой девушки прелестный ротик, так что это разные красотки.

— Ты совершенно права. Вот все, что мне хотелось узнать.

Она посмотрела на фотографию.

— Гм… симпатичная дамочка. Черт возьми, кто она такая, Лемми? имеет ли какое-то отношение к данному делу или это еще одна из твоего гарема?

— Если тебя интересует ее личность, переверни снимок.

Она перевернула и прочитала вслух:

— Аманда Карелли. (ФБР № 6587-654.) Отпечатки пальцев в картотеке. Брюнетка, светлая кожа. Обычный стиль — воспитанная девушка из хорошей южной семьи.

Подозревается в участии в банде «Кривив-моб». Наводчица в организации Лейны Вензуры. Разыскивается за участие в ограблении банка «Перьер».

— До меня дошло, — заметила Джуанелла. — Это одна из подружек Варлея. У него их было много.

Я подмигнул.

— Я тоже так думаю.

Забрав у нее снимок, я положил его в конверт и убрал в нагрудный карман пиджака.

— Ну, Джуанелла, я поехал. Не забывай, что я тебе говорил. Если захочешь есть, позвони вниз. Сейчас я предупрежу портье. Ты тут найдешь все, что тебе нужно. Даже кое-какие книги, если придет фантазия заняться чтением.

— О’кей, Лемми, не волнуйся. Как я поняла, для меня самое правильное — выполнять твои указания.

— Похоже, что ты образумилась, милочка. Поверь, когда-нибудь ты будешь меня ой как благодарить.

— Сколько времени продлится мой домашний арест?

Я пожал плечами.

— Не знаю, но не очень долго. Возможно, я приеду завтра, но не позднее чем послезавтра.

— Я не представляю себе, что должно произойти, но предчувствую — будет нечто серьезное. Знаешь, ты ведь хитрец! И с головой! Вот увидишь, ты их всех побьешь! Мистер Кошен всегда выходил победителем.

Я принял вид скромника.

— Ну, не хочу загадывать, но последним приходить к финишу я тоже не привык. Ладно, до скорой встречи.

Я взял свою шляпу и ушел. Спустившись вниз, я предупредил портье о Джуанелле, затем сел в машину и поехал обратно к Брокхэму. Мне стало казаться, что я проехал всю свою жизнь по шоссе Лондон — Брокхэм. А ночь была такая прекрасная, и настроение у меня такое, что, будь я Теннисоном, тут же принялся бы сочинять стихи.

Меня утешала только мысль о Конфуции, который вместо стихов оставил людям свои изречения.