Николай Леонов - Привычка к темноте

– Лев Иванович, доброе утро! Хотя у вас, наверное, дело уже к обеду? В общем, есть информация, которая, как мне кажется, вас может заинтересовать.

– Рад вас слышать, Михаил Андреевич! Спасибо, что нашли время позвонить. Слушаю вас – я весь внимание!

Как рассказал Черемшанин, сразу же после вчерашнего разговора с операми он опросил бывших работников клиники. Одна из медсестер, которая уже давно была на пенсии, припомнила загадочную историю более чем двадцатилетней давности. По ее словам, однажды в особую палату реанимации поместили сотрудника угрозыска одного из районов Иркутской области, который сильно пострадал в автокатастрофе. Из какого именно района привезли опера, она не запомнила. Но его лечащие врачи очень сильно сомневались в том, что он выживет. Как пояснил Черемшанин, у прежнего главврача клиники имелась такая «подпольная палата» для «особых» пациентов. Например, для состоятельных граждан, которые не желали, чтобы об их болезни кто-то мог узнать и, в первую очередь, милиция. Поэтому там частенько оказывались и криминальные боссы, участвовавшие в поножовщине и перестрелках.

Об этой особой палате знал очень ограниченный круг больничного персонала. Собеседница Черемшанина узнала о ней совершенно случайно от своей подруги, которая обслуживала тамошних пациентов. От нее же она узнала и о том, что опер, попавший в ДТП, умер. Куда дели его тело, подружка не была в курсе. Но буквально на следующий день там появился новый пациент, очень похожий на предыдущего. Через какое-то время его положили на пластическую операцию, после чего он постоянно ходил с забинтованным лицом. Его частенько навещали какие-то люди, словно сошедшие с киноэкрана американских гангстерских боевиков. О чем они с ним говорили, никто не знал. Через три месяца его куда-то увезли на дорогущем черном лимузине. Больше медсестра его не видела.

– Таким образом, Лев Иванович, можно сказать вполне уверенно, что вместо умершего опера в нашей клинике подготовили его двойника, – завершил свой рассказ Черемшанин. – Кто и для чего это сделал, – толком сказать вряд ли кто сможет. Хотя, как я понимаю, за всем стоял крупный организованный криминал.

– Михаил Андреевич, а та медсестра не сказала, где сейчас ее подруга? – поинтересовался Гуров.

– Да, я спрашивал об этом. Как оказалось, она погибла лет десять назад при загадочных обстоятельствах… – огорченно вздохнул тот. – Сразу после пожара, уничтожившего архив, ее убило упавшим на голову кирпичом. Как это могло случиться – следствию установить не удалось. Просто шла по улице, и то ли с крыши, то ли с балкона одного из домов прямо ей на голову обрушился неведомо откуда взявшийся кирпич. С точки зрения нормальной логики, это было кем-то организованное убийство. Но следствие объявило это несчастным случаем. Вот такие дела…

Поблагодарив собеседника за ценную информацию, Лев отключил связь и, немного помедлив, сообщил сгорающему от любопытства Станиславу:

– Судя по всему, Давишин на самом деле таковым не был.

Он вкратце пересказал приятелю услышанное от Черемшанина, что привело Крячко в весьма возбужденное состояние.

– Ага! – возликовал тот. – Значит, версия о подмене опера уголовником подтвердилась? Вот так-то! Хотелось бы мне сейчас взглянуть на физии всех тех «бугров» и «шишек», которые вчера, проливая фальшивые слезы, шли за гробом якобы Давишина! Да-а-а, уж! Могу заранее предположить, что любое наше доказательство того, что вместо реального Давишина до генеральского звания дорос какой-то мутный тип, они отвергнут, даже не рассматривая.

В этот момент снова запиликал телефон Гурова, выдавая мелодию песенки о дружбе.

– О, Санек, о нас надумал вспомнить! – обрадовался Крячко. – Правда, и мы о нем в эти дни как-то не очень вспоминали… Неудобняк, однако!

Александр Вольнов, поздоровавшись, поинтересовался ходом расследования дела о гибели генерала Давишина. Лев в общих чертах рассказал ему о результатах своей поездки в Прибайкалье. Вольнова это очень заинтересовало, особенно факт загадочных перемен, происшедших с Давишиным после случившейся с ним аварии.

– Прямо как будто подменили человека!.. – удивленно резюмировал он.

– Именно так все и было! – невозмутимо ответил Гуров. – Как нам только что сообщил нынешний главврач иркутской частной городской клиники, ему удалось найти человека, сообщившего информацию, согласно которой около двадцати лет назад в их клинику положили одного человека – опера Давишина, а оттуда вышел другой под его именем.