Донато Карризи - Девушка в лабиринте [litres]

Каждый раз, впиваясь зубами в первый кусок этой пиццы, она пытается вообразить, как выглядит человек, который ее приготовил. Ей почему-то кажется, что это парень с крепкими руками, испачканными в муке, и у него пивной живот. Веселый парень, ему нравится общаться с друзьями, вместе ходить в кино, смотреть боевики или играть в боулинг. Невесты у него нет, но есть хорошенькая брюнетка, кассирша в супермаркете.

Парень не задается вопросом, кому достанутся его пиццы, – зачем это ему? Он и не подозревает, что вот эта, которую он сейчас готовит, попадет в лабиринт, чтобы утолить голод несчастной узницы. Не знает, что представляет собой единственную, пусть косвенную, связь с внешним миром, какая ей осталась. Но само его существование доказывает, что за стенами лабиринта что-то есть. Что человечество не погибло в ядерной катастрофе или что с неба не свалился астероид…

– В коробках, которые приходили в эти мои воображаемые вторники, я всегда надеялась найти предназначенное мне послание. Конечно, не записку, но хоть какое-то слово, написанное томатным соусом. Простое слово – например, «привет». Однажды поверх пиццы лежал маленький артишок, и я это восприняла как знак. Но больше такого не повторялось.

– Что больше всего угнетало тебя в лабиринте? – спросил Грин, дожевывая сэндвич с тунцом.

– Цвет стен… Невыносимый серый цвет.

– Есть теория, которая объясняет, как те или иные цвета влияют на психику, – начал рассказывать Грин, вытирая рот бумажной салфеткой. – Зеленый внушает уверенность, поэтому игровые столы почти всегда зеленые: чтобы игроки шли на риск… Зато теплые тона стимулируют действие серотонина, делают людей разговорчивыми или сексуально раскованными.

– А серый цвет? – спросила она.

– Угнетает деятельность эндорфинов, – объяснил Грин. – Палаты психиатрических больниц окрашены в серый цвет, а также камеры в тюрьмах особого режима. – Помолчав, он добавил: – Клетки в зоопарке… В конечном итоге серый цвет укрощает.

«Серый цвет укрощает», – повторила она. Ее держали взаперти, как дикого зверя, инстинкты которого следовало побороть.

Доктор Грин, видимо, заметил, что тема разговора расстроила ее. Чтобы развеселить пациентку, он свернул в комок бумажную салфетку, повернулся к урне, стоявшей в углу, прицелился и попал в корзину.

– Я был нападающим в университетской баскетбольной команде, без ложной скромности – выдающимся игроком.

Это вызвало у нее улыбку.

Но она тут же заметила, что доктор Грин, стараясь отвлечь ее внимание, побрякивает ключами из связки, висящей у него на поясе. Снова подает знак полицейским за зеркальной стеной, подумала она. Что все это значит? Может, это никакой не тайный язык, просто у нее мания преследования?

Доктор заметил, что кусочек тунца упал на голубую рубашку.

– Что теперь жена скажет, – пробормотал он, тщетно пытаясь оттереть пятно пальцами. – Нужно как-то от него избавиться. – Он поднялся. – Я скоро вернусь.

Вот и хорошо, подумала она. Ей хотелось в туалет, и, хотя был прилажен катетер, ей было стыдно делать это в присутствии доктора.

– Заодно принесу тебе чего-нибудь попить, – пообещал он, стоя в дверях. – А ты не расслабляйся, мы с тобой еще поработаем.

Послушавшись Грина, она и в одиночестве не сводила глаз с сердца на стене. Вот тогда-то желтый телефон на тумбочке и зазвонил снова.

На этот раз ее тоже сковал страх.

Грин прав, сказала она себе. Кто-то опять ошибся номером. Бояться смешно. Однако есть только один способ убедиться, так ли это.

Ответить.

Звонки отдавались зловещим гулом по всей палате и у нее в голове. Она хотела одного: чтобы трезвон поскорее прекратился, но ничуть не бывало.

Тогда она решилась. Протянула руку к тумбочке. Мешала загипсованная нога, но ей удалось зацепить трубку пальцами. Схватила ее, поднесла к уху. Я услышу одну только тишину, глубокую, ненарушимую, представила себе она. И внутри этой тишины затаится дыхание.

– Да? – только и сказала она, в страхе ожидая продолжения.

– Вы забыли назвать адрес, – заявил мужской голос.

Она ничего не понимала, на заднем плане слышался какой-то шум. Как и говорил Грин, это ошибка. Она успокоилась.

– Алло? – Мужчина на другом конце провода терял терпение.

– Простите, но я не знаю, о чем вы.

– Мне нужен адрес, – повторил звонивший. – Чтобы доставить заказ.

Она широко раскрыла глаза, дрожь пробежала по всему телу, как от электрического разряда.